Ее лицо изменилось, маска профессионального безразличия сползла, обнажив мгновенное выражение боли и шока, которое она тут же попыталась скрыть. Ручка выпала из ее рук и покатилась по столу.
— Он говорил, что это может случиться, — тихо произнесла она после долгой паузы, глядя мне прямо в глаза. — Но я никогда… — она не закончила фразу. Вместо этого она встала, подошла к двери и заперла ее на ключ.
Вернувшись к столу, она отодвинула картину на стене, открывая небольшой стенной сейф. После нескольких поворотов диска она извлекла оттуда коричневый конверт среднего размера и небольшой латунный ключ.
— Как я могу быть уверена, что вы действительно тот, за кого себя выдаете? — спросила она, не выпуская конверт из рук.
— Чарльз расследовал связь между Continental Trust, смертью моего отца и Робертом Харрисоном, — ответил я. — Он звонил мне поздно вечером, сказал, что за ним следят, и просил встретиться в «Черном коте» на Бликер-стрит. Он упомянул, что оставил материалы у вас и у кого-то на Центральном вокзале.
Она внимательно изучала меня, словно пыталась разглядеть правду в моих глазах.
— Да, мистер Стерлинг, Чарльз описал вас, — сказала она наконец. — Молодой, но с глазами человека, видевшего больше, чем положено в его годы. Он доверял вам, хотя обычно Чарльз никому не доверял полностью.
Она положила конверт и ключ на стол между нами.
— Это копии документов, которые он собрал. Не самые важные, те он хранил в другом месте. Этот ключ от камеры хранения на Центральном вокзале. Номер семьсот сорок два. Там основные материалы его расследования.
Я взял конверт, ощущая его тяжесть, и в прямом, и в переносном смысле. В нем могли находиться доказательства преступления, улики, способные разрушить могущественные финансовые структуры и, возможно, обличить убийц.
— Будьте осторожны, мистер Стерлинг, — сказала Сара, и в ее глазах я увидел неподдельную тревогу. — За последнюю неделю дважды приходили странные люди, спрашивали о Чарльзе, интересовались, не оставлял ли он что-нибудь в библиотеке. Они не представлялись, но слишком настойчиво задавали вопросы.
— Что вы им сказали? — спросил я, чувствуя, как напряглись мышцы спины.
— Что мы не храним личные вещи посетителей, — она слабо улыбнулась. — Я работаю с архивами двадцать лет, мистер Стерлинг. Умение хранить секреты — это часть моей профессии.
Я кивнул, испытывая искреннюю благодарность к этой женщине, рисковавшей ради друга.
— Чарльз говорил, что его расследование может изменить весь финансовый ландшафт Нью-Йорка, — продолжила Сара, понизив голос до шепота, хотя мы были одни. — Он нашел связи между несколькими «несчастными случаями» за последние годы и деятельностью неких финансовых структур. Ваш отец был одной из жертв.
Я осторожно открыл конверт и заглянул внутрь. Там лежали фотографии, письма, газетные вырезки и несколько машинописных страниц с пометками от руки. На одной из фотографий я с удивлением увидел Харрисона, пожимающего руку седому джентльмену с аристократическими чертами лица. Они стояли на ступенях какого-то клуба, и снимок явно сделан скрытно, с расстояния.
— Это Джеральд Восворт, председатель совета директоров Continental Trust, — пояснила Сара, заметив мой интерес. — Чарльз говорил, что их публичные встречи большая редкость. Они предпочитают контактировать через посредников.
Я нашел записку, написанную знакомым почерком Риверса:
«Еженедельные переводы от CT к HP через швейцарские счета. Суммы растут в геометрической прогрессии. 3/12 — $50,000, 4/15 — $75,000, 5/17 — $115,000. Зачем платить брокерской фирме такие деньги? Проверить связь с трастовым фондом семьи Вандербильтов».
И ниже, другими чернилами:
«Отследил последний перевод до личного счета HF, а не RH! Форбс, а не Харрисон⁇»
У меня перехватило дыхание. HF — несомненно, Генри Форбс, тот самый человек, сделавший мне щедрое предложение по металлургическому проекту.
— Чарльз боялся за свою жизнь, — тихо сказала Сара, прерывая поток моих мыслей. — Последние две недели он не ночевал дважды в одном месте. Но он не мог бросить расследование. Говорил, что это дело всей его жизни.
— И стоило ему жизни, — мрачно заметил я.
Я аккуратно закрыл конверт и убрал во внутренний карман пиджака. Ключ от камеры хранения положил в жилетный карман.
— Спасибо вам, мисс Коллинз. Вы рисковали ради друга.
— Будьте осторожны, мистер Стерлинг, — повторила она, провожая меня к двери. — Люди, убившие Чарльза, не остановятся ни перед чем.