Я подошел к стойке консьержа и назвал свое имя. Клерк в форме с золотыми галунами сверился со списком.
— Мистер Стерлинг, вас ожидают. Пятнадцатый этаж, офис Continental Union.
Еще один фасад для Continental Trust, компании со множеством лиц и наименований.
В лифте с латунной решетчатой дверью и лифтером в униформе я поймал свое отражение в зеркальной стенке кабины. Молодое лицо Уильяма Стерлинга, но глаза опытного финансиста из двадцать первого века. Двойная личность в самом буквальном смысле.
— Пятнадцатый этаж, сэр, — объявил лифтер, открывая дверь.
Я вышел в коридор, устланный толстым ковром, заглушающим шаги. На стенах картины с индустриальными пейзажами. Металлургические заводы, железные дороги, нефтяные вышки, символы американской промышленной мощи. И, возможно, активы Continental Trust.
Секретарша Форбса, элегантная женщина в строгом темно-синем костюме, встретила меня у входа в приемную.
— Мистер Стерлинг? Мистер Форбс ожидает вас. Прошу следовать за мной.
Я сделал последний глубокий вдох и направился в логово человека, который, возможно, держал ключи к тайне смерти отца Стерлинга и будущему финансовому коллапсу.
Секретарша открыла двери из полированного красного дерева, и я вошел в кабинет Генри Форбса.
Первое впечатление тут цврят простор и власть. Огромное помещение с высокими потолками, одна стена целиком из стекла с панорамным видом на Манхэттен.
Другие стены отделаны панелями из редких пород дерева и украшены картинами, которые даже мой неопытный взгляд определил как оригиналы импрессионистов.
— Мистер Стерлинг! — Форбс поднялся мне навстречу из-за массивного письменного стола. — Рад наконец снова встретиться с вами.
Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, с ястребиным профилем и пронзительными серыми глазами. Седеющие виски и безупречно подстриженные усы придавали ему сходство с аристократом викторианской эпохи.
Рукопожатие крепкое, властное, но не демонстративно силовое. Жест человека, уверенного в своей позиции без необходимости ее доказывать.
— Благодарю за приглашение, мистер Форбс, — я ответил с точно выверенной степенью уважения, но без подобострастия.
— Присаживайтесь, — он указал на кресло у низкого столика в углу кабинета, где уже были разложены карты и чертежи. — Предпочитаю неформальную обстановку для творческих обсуждений. Кофе? Виски?
— Кофе, пожалуйста, — ответил я, занимая указанное место. — Для виски слишком рано, а для творческих обсуждений нужна ясная голова.
Форбс одобрительно кивнул и нажал кнопку на столе. Почти мгновенно появилась секретарша, получила распоряжение о кофе и бесшумно удалилась.
— Должен признать, я наслышан о вас, молодой человек, — Форбс сел напротив меня, закинув ногу на ногу. — Ваш стремительный взлет в «Харрисон и Партнеры» впечатляет. Особенно рекомендации по нефтяному сектору сенатору Бруксу весьма прозорливо.
Это первая проверка. Откуда он знал о моей аналитической работе для сенатора? Эта информация не должна была выйти за пределы компании.
— Просто базовый анализ, — скромно ответил я. — Геологические отчеты указывали на перспективность месторождений у мексиканской границы, а финансовые показатели трех компаний оказались существенно недооценены рынком.
— И все же, — Форбс чуть наклонил голову, — не каждый аналитик с полугодовым опытом может так точно предсказать развитие целой отрасли. У вас талант, мистер Стерлинг.
Секретарша вернулась с серебряным подносом, на котором стояли кофейник и две фарфоровые чашки с золотой каймой. Форбс дождался, пока она разольет кофе и снова удалится, затем резко сменил тему.
— Ваш отец, Эдвард Стерлинг, вы были близки?
Неожиданный вопрос заставил меня внутренне напрячься, но внешне я сохранил спокойствие.
— Насколько может быть близок сын с отцом, который постоянно занят управлением фабрикой, — ответил я, наблюдая за реакцией Форбса. — Он был требовательным человеком, но справедливым.
— Жаль, что с ним произошел тот несчастный случай, — Форбс сделал глоток кофе, не отрывая от меня взгляда. — Текстильная промышленность полна опасностей.
Я выдержал паузу ровно такой длины, какая была бы естественной для человека, вспоминающего болезненное событие.
— Да, несчастный случай, — повторил я. — Хотя странно, что опытный фабрикант оказался в машинном отделении в неурочное время.