— Мистер Стерлинг, это в два раза больше текущей кредитной линии и в два раза дешевле. В чем подвох?
— Никакого подвоха, — улыбнулся я. — Просто мы понимаем, что судоходная отрасль — основа нью-йоркской торговли. Вкладывая в Atlantic Shipping, мы вкладываем в будущее порта.
Достал из папки детальный анализ финансового состояния компании, подготовленный Бейкером. Графики доходности, прогнозы грузооборота, сравнительная таблица фрахтовых ставок, все выглядело профессионально и убедительно.
— Мы изучили отчеты Atlantic Shipping за последние пять лет, — продолжил я. — Стабильная прибыльность, надежная клиентская база, современный флот. Именно с такими компаниями мы хотим строить долгосрочные отношения.
Маллоу внимательно изучал документы, время от времени качая головой:
— Невероятно детальный анализ. Manhattan Commercial никогда не утруждал себя подобными исследованиями.
— У нас другой подход к банковскому делу, — объяснил я. — Мы не просто даем деньги в долг. Мы становимся финансовыми партнерами наших клиентов.
Через полчаса Маллоу подписал предварительное соглашение о переводе всех банковских операций Atlantic Shipping в Merchants Farmers Bank. Кредитная линия в шестьсот тысяч долларов, депозиты на общую сумму четыреста пятьдесят тысяч, валютные операции, все переходило под наше обслуживание.
— Мистер Стерлинг, — сказал Маллоу, провожая меня к выходу, — если ваш банк действительно выполнит обещанное, Atlantic Shipping порекомендует вас другим судоходным компаниям.
— Рассчитывайте на это, мистер Маллоу, — заверил я его.
Следующая цель — офисы кофейного консорциума на Фронт-стрит. Здание из красного кирпича источало ароматы кофейных зерен и специй, создавая атмосферу международной торговли. В просторном холле стояли образцы кофейных мешков из Бразилии, Колумбии и Ямайки.
Хосе Мендес, представитель консорциума южноамериканских импортеров, встретил меня в конференц-зале с видом на склады. Смуглый мужчина лет сорока с аккуратными усиками и внимательными темными глазами, он говорил с легким испанским акцентом.
— Сеньор Стерлинг, — сказал он, указывая на кресло у длинного стола из красного дерева, — мы наслышаны о успехах вашего банка. Но наш бизнес требует специфических финансовых инструментов.
— Именно поэтому я здесь, сеньор Мендес, — ответил я, раскладывая на столе документы. — Мы предлагаем комплексное обслуживание кофейного импорта: гарантированные аккредитивы, валютное хеджирование, складские расписки под залог товара.
Глаза Мендеса загорелись интересом:
— Валютное хеджирование? Manhattan Commercial даже не знает, что это такое.
— А мы знаем, — уверенно сказал я. — Курс бразильского мильрейса к доллару колебался в последний год от восьми до двенадцати. Мы можем зафиксировать обменный курс на три месяца вперед, защитив вас от валютных рисков.
За следующие сорок минут я подробно объяснил все преимущества современных финансовых инструментов. Консорциум импортировал кофе на сумму около миллиона долларов в год, и каждая операция требовала сложных международных расчетов.
— Сеньор Стерлинг, — наконец сказал Мендес, — если вы действительно можете организовать такое обслуживание, мы готовы перевести все операции в ваш банк. Двести пятьдесят тысяч долларов депозитов плюс все валютные операции.
— Считайте это решенным, сеньор Мендес.
К полудню я находился уже в элегантных офисах Union Docks Corporation на Бродвее. Роскошная приемная с мраморными колоннами и персидскими коврами говорила о масштабах компании, контролирующей значительную часть портовых операций.
Ричард Стэнтон, исполнительный директор, встретил меня с некоторой настороженностью. Высокий мужчина в дорогом костюме из английской шерсти с золотыми запонками явно привык к высокому уровню банковского обслуживания.
— Мистер Стерлинг, — сказал он, усаживаясь в кресло за массивным письменным столом, — семья Вандербильт действительно рекомендовала ваш банк. Но Union Docks Corporation крупная компания с международными операциями.
— Именно поэтому мы подготовили специальное предложение, — ответил я, доставая папку с логотипом Vanderbilt Holdings. — Уильям Вандербильт лично заверил меня, что Merchants Farmers Bank способен обслуживать компании любого масштаба.
Имя Вандербильта подействовало магически. Стэнтон выпрямился в кресле и внимательно выслушал мое предложение о комплексном банковском обслуживании с привлечением европейских корреспондентов.
— Мистер Стерлинг, — сказал он через полчаса, — если Вандербильты доверяют вашему банку, значит, и мы можем доверить. Union Docks переводит основной корпоративный счет в Merchants Farmers Bank.
Вернувшись в банк к трем часам дня, я ощущал удовлетворение от успешно проведенной утренней кампании. За четыре часа переговоров мы переманили клиентов Manhattan Commercial на общую сумму более полутора миллионов долларов депозитов и кредитных линий. Но это был только первый этап операции «Гарпун».
В моем кабинете меня ожидали Бейкер с новыми документами и О’Мэлли с шифровкой от наших европейских контактов. Секретарша уже подготовила свежий кофе и разложила на столе карты банковских связей между Нью-Йорком, Лондоном и Цюрихом.
— Босс, — доложил Бейкер, — Atlantic Shipping официально уведомила Manhattan Commercial о расторжении кредитного договора. Консорциум кофейных импортеров сделает то же самое завтра утром. Union Docks Corporation ждет окончания текущего месяца.
— Отлично, Чарльз, — кивнул я, изучая финансовые отчеты. — А европейская часть операции?
О’Мэлли развернул шифровку на фирменном бланке Credit Suisse:
— Патрик Маколи, наш человек в Цюрихе, связался с руководством трех лондонских банков. London County Bank, Deutsche Bank и Credit Lyonnais получили «конфиденциальную информацию» о возможных проблемах Manhattan Commercial с американскими регуляторами.
— Какую именно информацию? — уточнил я.
— Намеки на связь с контрабандными операциями и возможное давление со стороны казначейства США, — объяснил О’Мэлли. — Ничего конкретного, но достаточно, чтобы заставить европейских банкиров нервничать.
Я подошел к окну, выходящему на Стоун-стрит. Внизу спешили клерки и брокеры, но скоро финансовый район узнает о первых серьезных проблемах Manhattan Commercial Bank.
— Джентльмены, — сказал я, поворачиваясь к сотрудникам, — активируем вторую фазу операции. Бейкер, свяжись с нашими контактами в Barclays Bank. Передай, что «осведомленные источники» в Нью-Йорке выражают озабоченность финансовой устойчивостью Manhattan Commercial.
— Конкретные претензии? — спросил Бейкер, приготовившись записывать.
— Скрытые убытки по кредитам, связь с сомнительными операциями, возможные проблемы с регуляторами, — перечислил я. — Ничего прямых обвинений, только «озабоченность» и «осторожность».
О’Мэлли кивнул:
— Европейские банки крайне чувствительны к репутационным рискам. После недавних проблем с германскими кредитами они предпочтут перестраховаться.
Я сел за стол и начал составлять детальный план координации атаки на ликвидность Manhattan Commercial. Три лондонских банка предоставили им краткосрочные кредиты на общую сумму один миллион долларов. Если все три потребуют досрочного погашения одновременно, это создаст критическую нехватку наличности.
— Чарльз, — обратился я к Бейкеру, — какие у Manhattan Commercial источники долларовой наличности в критической ситуации?
Бейкер полистал документы:
— Корреспондентские отношения с Chase Manhattan и First National Bank. Но оба банка предоставляют кредиты только под высокие проценты и солидное обеспечение.
— Прекрасно, — усмехнулся я. — Тогда организуем искусственный дефицит наличности. О’Мэлли, активируй наших людей в банках-корреспондентах. Пусть случайно выяснится, что Manhattan Commercial испытывает временные трудности.
— Понятно, босс. Слухи это наше оружие.
Следующие два часа я координировал операцию из кабинета, используя закрытые телефонные линии и шифрованные телеграммы. Маколи в Цюрихе связывался с London County Bank, намекая на «осложнения» с американским клиентом. Наш человек в Deutsche Bank передавал «конфиденциальные опасения» о связях Manhattan Commercial с подозрительными операциями. Credit Lyonnais получил информацию о возможном давлении федеральных органов.