Глаза Дугласа загорелись:
— Превосходно. Это докажет, что Марранцано финансировал преступную сеть из-за границы. Классический случай иностранного вмешательства.
— Плюс списки коррумпированных чиновников, — добавил я, доставая еще одну папку. — Двадцать три человека в Нью-Йорке, включая двух судей, пятерых детективов полиции и трех таможенников. С копиями расписок о получении взяток.
Айвс взял список и пробежал глазами по именам:
— С такими доказательствами мы сможем арестовать всю коррумпированную сеть в течение недели. Никто не посмеет подвергать сомнению законность операции.
Дуглас наклонился к столу:
— Мистер Стерлинг, давайте обсудим детали. Ваши люди войдут в офис как федеральные агенты. Предъявят ордер. Когда сицилийцы начнут стрелять, а они обязательно начнут, ваши люди открывают ответный огонь в порядке самообороны.
— А если кто-то из сицилийцев попытается сдаться?
Айвс и Дуглас переглянулись. Айвс ответил осторожно:
— Мистер Стерлинг, мы имеем дело с фанатиками. Сицилийцы старой школы предпочитают смерть плену. Вряд ли кто-то будет сдаваться.
— Но если все-таки?
Дуглас пожал плечами:
— Тогда будут арестованы как соучастники террористической деятельности. Хотя, честно говоря, живые свидетели могут создать ненужные сложности.
Я понял намек. Операция должна быть бескомпромиссной.
— А что с прессой? Убийство известного бизнесмена привлечет внимание журналистов.
Дуглас улыбнулся:
— К полудню все редакции получат отдельные материалы о «бандитском заговоре против американской экономики». Фотографии оружия, копии банковских документов, показания «анонимных свидетелей». Марранцано предстанет как враг государства номер один.
Маллоу, который до сих пор молчал, наклонился к столу:
— А что если кто-то начнет копать глубже? Проверять подлинность документов?
Айвс достал из кармана серебряную зажигалку и щелкнул ею:
— К вечеру завтрашнего дня будут арестованы все лейтенанты Марранцано. Двадцать три ордера уже подписаны. Все документы, которые могли бы опровергнуть нашу версию, исчезнут при обысках. Случайно, конечно.
Я встал из-за стола и подошел к окну. Через щель в мешковине была видна темная улица, освещенная редкими фонарями.
— Джентльмены, — сказал я, поворачиваясь к столу, — у меня последний вопрос. Что будет после завтрашней операции? Когда Марранцано и его люди будут мертвы?
Айвс и Дуглас переглянулись. Дуглас ответил первым:
— Официально мы будем расследовать его преступную сеть и арестовывать сообщников. Неофициально начнется новая эра в американской организованной преступности.
— Вы хотите сказать, что федеральные власти предпочитают цивилизованную мафию дикой?
Айвс кивнул:
— Мистер Стерлинг, Лучиано, Лански, Анастасия — это люди, которые понимают бизнес. Они американизированы, предсказуемы, готовы к компромиссам. Сицилийские фанатики создают только хаос и привлекают нежелательное внимание к организованной преступности.
Дуглас добавил:
— После завтрашней операции мы ожидаем создания новой структуры, более стабильной, менее кровавой. И вы, мистер Стерлинг, могли бы стать неофициальным координатором между этой структурой и федеральными властями.
Я понял. Они предлагали мне роль теневого посредника между новой мафией и правительством. Роль, которая обеспечила бы огромную власть, но навсегда связала бы меня с преступным миром.
— Интересное предложение, — сказал я осторожно. — Но сейчас самое важное успешно провести завтрашнюю ликвидацию.
Дуглас собрал документы в портфель:
— Согласен. Детали нашего будущего сотрудничества обсудим после того, как сицилийская проблема будет решена окончательно.
Мы простились крепкими рукопожатиями. Айвс проводил нас к выходу:
— Мистер Стерлинг, завтра в восемь утра ваши люди получат сигнал к действию. К девяти все должно закончиться.
— А к двум часам дня я буду сидеть в ресторане «Дельмонико» с искренним удивлением на лице, узнав о «трагической гибели дона Сальваторе при сопротивлении федеральным агентам», — ответил я.
— А во время самой операции? — уточнил Дуглас.
— В девять утра у меня назначена деловая встреча в отеле «Плаза» с представителями Национального банка Бостона. Переговоры о крупном кредите на расширение текстильного производства. Три свидетеля, официальная регистрация в журнале посетителей, счета за завтрак в ресторане отеля. Железное алиби.