Лански одобрительно кивнул:
— Разумно. Лучше контролируемый конфликт с властями, чем тотальная война.
За окнами люкса в Сентрал-парке покачивались голые ветви деревьев, а в небе висела тонкая полоска луны.
Лучиано встал из-за стола:
— Господа, думаю, мы достигли понимания по основным вопросам. Предлагаю зафиксировать наши договоренности.
Он достал из кармана золотую ручку и начал писать на листе гостиничной бумаги:
'Соглашение об учреждении Комиссии пяти семей Нью-Йорка.
1. Создается постоянный координационный орган из представителей семей Лучиано, Бонанно, Мангано, Гаглиано и Дженовезе.
2. Территориальное разделение Нью-Йорка согласно прилагаемым картам.
3. Запрет на самовольные инциденты. Все серьезные операции согласуются с Комиссией.
4. Создание единой финансовой структуры «Continental Enterprises» под управлением У. Стерлинга.
5. Координация с независимыми группировками (ирландцы, евреи) на партнерской основе.'
Он подписался размашистым почерком и передал документ по кругу. Каждый добавил свою подпись.
Когда лист вернулся ко мне, я на мгновение задержался. В этом простом документе, написанном на гостиничной бумаге, заложена основа организации, которая просуществует десятилетия.
Я поставил подпись и поднял голову:
— Господа, добро пожаловать в новую эру.
В половине десятого утра я стоял перед входом в здание «Merchants Farmers Bank» на Стоун-стрит впервые за два месяца. Высокое сооружение из красного кирпича с мраморными колоннами у входа выглядело точно так же, как в день, когда я ушел в подполье. Но для меня все изменилось кардинально.
О’Мэлли, опираясь на трость из черного дерева с серебряным набалдашником, медленно поднимался по ступеням рядом со мной. Его левая нога все еще болела после ранения, полученного во время покушения, но он категорически отказался оставаться дома.
— Босс, — сказал он, переводя дух у массивной дубовой двери с бронзовыми ручками, — за эти два месяца я не раз думал, что больше не увижу этого места.
— Патрик, — ответил я, поправляя темно-синий галстук, — худшее позади. Теперь начинается самая интересная часть.
Швейцар, пожилой ирландец по имени Майкл, которого я нанял еще при открытии банка, широко улыбнулся, увидев нас:
— Мистер Стерлинг! Добро пожаловать домой, сэр. Весь персонал с нетерпением ждал вашего возвращения.
В главном зале банка меня встретила знакомая картина. Высокие потолки с лепниной, мраморные колонны, ряды окошек кассиров, отделанных полированной сталью и стеклом. У каждого окошка стояли клиенты, респектабельные бизнесмены в темных костюмах, домохозяйки с детьми, рабочие в чистых рубашках, пришедшие внести зарплату на счета.
Эллиотт Джонсон, мой заместитель, поднялся из-за стола в углу зала и направился ко мне. За время моего отсутствия он заметно похудел, а на висках появилась седина. Ответственность за управление банком в условиях мафиозной войны далась ему нелегко.
— Уильям, — он крепко пожал мне руку, — благодарю Бога, что вы вернулись целыми и невредимыми. Последние недели были сложными.
— Эллиотт, — кивнул я, — ты проделал блестящую работу. Банк не только выжил, но и сохранил всех клиентов. Это достижение, которым можно гордиться.
Мы поднялись на второй этаж в мой кабинет. Дубовый стол завален документами, отчетами и корреспонденцией.
На стенах висели те же карты мира и портреты американских президентов, что и раньше, но атмосфера изменилась. Теперь это не просто рабочее место банкира, а штаб-квартира человека, выигравшего войну с самой могущественной преступной организацией страны.
— Доложи обстановку, — попросил я, располагаясь за столом.
Джонсон открыл кожаную папку с отчетами:
— Активы банка составляют восемьдесят семь миллионов долларов. За время вашего отсутствия мы потеряли только троих клиентов, и то по личным причинам, не связанным с ситуацией. Депозиты выросли на два с половиной миллиона, многие предприниматели предпочли перевести деньги к нам из банков, которые, как они считали, могли быть связаны с организованной преступностью.
Это отличные новости. В условиях экономической нестабильности сохранить клиентскую базу было достижением, а увеличить — настоящим триумфом.