Я достал из портфеля конверт с печатями:
— Предварительные соглашения на общую сумму триста миллионов долларов. Банкиры понимают: стабильная экономика выгоднее хаоса.
— Покажите другие проекты, — попросил Рузвельт, возвращаясь к столу.
Я перевернул страницу:
— Корпус гражданской охраны природы. Организация для безработной молодежи от восемнадцати до двадцати пяти лет. Лесовосстановление, строительство дорог в национальных парках, борьба с эрозией почвы.
— Сколько человек?
— Двести пятьдесят тысяч молодых людей в первый год. Зарплата тридцать долларов в месяц плюс питание, жилье, медицинское обслуживание. Двадцать пять долларов каждый участник отправляет семье.
Рузвельт быстро считал в уме:
— Тогда в семьи будет ежемесячно поступать шесть с четвертью миллиона долларов…
— Семьдесят пять миллионов в год, — подтвердил я. — Плюс косвенный эффект. Молодежь получает профессиональную подготовку, дисциплину, навыки. Через два года мы получим квалифицированную рабочую силу для промышленности.
— А организация? Кто будет управлять такой армией?
— Офицеры-резервисты, отставные сержанты, инженеры-лесоводы. У армии есть опыт массовой организации людей. Достаточно адаптировать военные методы для гражданских целей.
Рузвельт взял сигару из серебряной коробки и медленно раскурил ее:
— Уильям, ваши проекты потребуют создания новых федеральных агентств. Управления общественных работ, Администрации социального обеспечения…
— Именно, — согласился я. — Правительство должно стать работодателем последней инстанции. Когда частный сектор не может обеспечить полную занятость, федеральные программы восполняют недостаток.
— Это кардинально меняет роль государства в экономике, — заметил Рузвельт.
— Времена изменились, сэр. Экономика не может функционировать по правилам девятнадцатого века. Нужны новые инструменты для новых вызовов.
Рузвельт встал и прошелся по библиотеке, его трость мерно стучала по паркету:
— А сопротивление? Верховный суд, Палата представителей, промышленники…
— У нас есть козырь, — ответил я. — Общественное мнение. Четырнадцать миллионов безработных проголосуют за того, кто предложит работу. Их семьи, друзья, соседи поддержат программы помощи.
— Но нужны результаты. Быстрые, заметные результаты.
Я открыл последнюю папку:
— Программа экстренных общественных работ. За первые сто дней новой администрации создать полмиллиона рабочих мест. Ремонт дорог, мостов, школ, больниц. Простые проекты, которые можно начать немедленно.
— Полмиллиона за сто дней? — Рузвельт остановился и внимательно посмотрел на меня.
— У меня есть списки готовых проектов в каждом штате, — ответил я. — Мэры городов, губернаторы, инженерные бюро предоставили детальные планы. Достаточно дать команду и выделить средства.
Рузвельт вернулся к столу и взял золотое перо:
— Уильям, если это сработает… Если ваши расчеты верны… Мы не просто решим проблему безработицы. Мы создадим новую Америку.
— Сэр, — сказал я, — у нас нет выбора. Старая система рухнула. Либо мы строим новую, либо наблюдаем, как страна погружается в хаос.
Рузвельт улыбнулся.
— Тогда настала пора действовать, Уильям.
За окном мелькали заснеженные поля и голые ветки деревьев, а в моей голове формировались планы, которые простирались далеко за пределы американских границ.
Встреча с Рузвельтом заложила основу для внутренних реформ, но экономический кризис имел международный характер. Европейские банки шатались под ударами американской депрессии, британский фунт слабел, а золотой стандарт трещал по швам. Настало время восстанавливать и укреплять заокеанские связи.
Патрик О’Мэлли сидел на переднем сиденье, просматривая телеграммы, которые накопились за время нашего отсутствия. Его лицо выражало озабоченность.
— Босс, — сказал он, поднимая глаза от бумаг, — пришли срочные сообщения от наших европейских контактов. Ситуация в Лондоне требует срочного решения.
— Какого рода проблемы? — спросил я, откладывая документы Рузвельта. Хотя и так знал, что мне предстоит решить через несколько часов.
— Barclays Bank пересматривает условия наших корреспондентских соглашений. Кредитные линии могут быть заморожены. Плюс Deutsche Bank запрашивает дополнительные гарантии по немецким операциям.