— Мистер О’Брайен, боюсь, у вас неверное представление о моей деятельности, — ответил я, стараясь говорить спокойно. — Я финансист, а не гангстер. Мои интересы в Бостоне ограничиваются банковскими операциями.
О’Брайен хмыкнул:
— Банковскими операциями? — Он открыл папку и достал несколько фотографий. — Вот вы выходите из ресторана «Луккезе» в компании Альберта Анастасии. Вот встречаетесь с Майером Лански в отеле «Астор». А это ваш помощник, — он указал на О’Мэлли, — передает конверт с деньгами лейтенанту Лучиано.
Доказательства были неопровержимыми. О’Брайен располагал детальной информацией о моих связях с Комиссией.
— Вы правы, я сотрудничаю с этими людьми, — признал я. — Но исключительно в финансовых вопросах. Отмывание денег, инвестиции, банковские операции. Никакого участия в территориальных разборках или рэкете.
— А какая разница? — О’Брайен ударил кулаком по столу. — Ваши деньги финансируют итальянскую экспансию. Каждый доллар, который вы отмываете для Лучиано, это пуля, направленная в сердце ирландского рабочего.
Он встал и подошел к карте доков:
— Тридцать лет мои люди грузили корабли в этом порту. Тридцать лет ирландские семьи кормились с этих причалов. А теперь итальянцы хотят отобрать у нас последнее, контроль над грузовыми операциями.
— Но ведь я не участвую в захвате доков, — возразил я. — Мои операции связаны с банками, а не с портами.
О’Брайен повернулся ко мне:
— Не участвуете? А кто финансирует покупку Анастасией складов на пирсе двадцать три? Кто предоставил Лучиано кредит на подкуп портовых чиновников? — Он достал еще один документ. — Я знаю о переводе восьмисот тысяч долларов через ваш банк на счета «Восточной торговой компании». Фирмы-прикрытия для итальянских операций в доках.
Проклятье. О’Брайен знал даже о тайных финансовых схемах. У него источник либо в моем банке, либо среди людей Комиссии.
— Хорошо, — сказал я. — Допустим, часть моих операций косвенно способствует итальянской экспансии. Что вы предлагаете?
О’Брайен вернулся за стол и сел, пристально глядя мне в глаза:
— Три простых условия, мистер Стерлинг. Первое. Немедленное прекращение всех финансовых операций с итальянскими семьями. Никаких кредитов, никакого отмывания денег, никаких инвестиций.
— Это лишит меня половины доходов, — возразил я.
— Второе условие, — продолжал О’Брайен, не обращая внимания на мои слова. — Передача контроля над портовыми операциями ирландскому профсоюзу. Все склады, принадлежащие итальянским фирмам-прикрытиям, переходят к «Братству докеров Святого Патрика».
— А третье условие?
— Компенсация за ущерб, нанесенный ирландскому сообществу вашей поддержкой итальянцев. Пятьсот тысяч долларов на строительство школы, больницы и рабочих общежитий в Южном Бостоне.
Я быстро подсчитал. Прекращение сотрудничества с Комиссией, потеря портовых активов и полмиллиона долларов компенсации. О’Брайен требовал полной капитуляции.
— А если я откажусь?
О’Брайен усмехнулся, и шрам на его лице исказился:
— Сегодня взорвали одну вашу сейфовую камеру. У вас есть филиалы в Нью-Йорке, Филадельфии, Чикаго. Динамита у нас хватит на все.
— Вы угрожаете терроризмом?
— Я предлагаю справедливость, — холодно ответил О’Брайен. — Ирландцы построили этот город своими руками. Мы не позволим итальянским королевкам и их банкирам превратить Бостон в сицилийскую провинцию.
О’Мэлли заерзал на стуле. Я понимал его беспокойство, переговоры превращались в ультиматум, а О’Брайен явно не настроен на компромиссы.
— Мистер О’Брайен, — сказал я осторожно, — возможно, мы сможем найти промежуточный путь. Я готов сократить сотрудничество с итальянскими семьями и инвестировать в развитие ирландских районов. Но полный разрыв с Комиссией поставит под угрозу мою личную безопасность.
— Ваша безопасность не моя проблема, — отрезал О’Брайен. — У вас есть неделя на размышления. Семь дней, чтобы выбрать, ирландское братство или итальянское золото.
Он встал, показывая, что аудиенция окончена:
— А если через неделю ничего не изменится, то следующий взрыв будет не в банке, а в вашем нью-йоркском особняке. И пострадаете не только вы, мистер Стерлинг.
Угроза была вполне определенной. О’Брайен знал мой адрес и готов применить насилие против меня лично.
— Как я смогу связаться с вами для передачи решения? — спросил я.