— И если я откажусь?
Морган улыбнулся, и в этой улыбке было что-то хищное:
— Тогда мы продолжим играть по старым правилам. Конкуренция, взаимное уничтожение, борьба за ресурсы. Но предупреждаю, у меня значительные преимущества в этой игре.
Угроза была завуалированной, но ясной. Морган показывал силу, но предлагал альтернативу.
— Мне нужно время подумать, — сказал я.
— Конечно, — Морган встал, показывая, что встреча закончена. — У вас есть шесть дней до истечения ультиматума О’Брайена. Я даю вам столько же. После этого ситуация может осложниться.
Он проводил меня к двери:
— Мистер Стерлинг, последний вопрос. Если бы у вас была возможность начать жизнь заново, зная то, что вы знаете сейчас, что бы вы изменили?
Вопрос прозвучал как прямой намек на перерождение или путешествие во времени.
— Наверное, был бы более осторожен в выборе врагов, — ответил я двусмысленно.
— Мудрый ответ, — Морган кивнул. — До свидания, мистер Стерлинг. Надеюсь на продуктивное сотрудничество.
Дверь закрылась за мной, оставив больше вопросов, чем ответов. Джонатан Рид Морган был либо гениальным и эксцентричным финансистом, либо таким же посланцем из будущего, как и я. Его знания, методы, даже манеры говорили о человеке, который знает больше, чем должен знать житель 1931 года.
Но доказательств не было. И этого человека с хамелеонскими глазами и холодной улыбкой нельзя недооценивать, независимо от того, откуда он пришел.
Поезд Boston Maine Railroad номер триста девяносто два отходил от Южного вокзала Бостона в одиннадцать вечера.
Мы заняли купе первого класса, но расслабиться не удавалось. Две встречи за пару дней, с О’Брайеном и Морганом, кардинально изменили расстановку сил.
Теперь я зажат между тремя могущественными противниками: ирландскими радикалами, загадочным финансистом и постоянной угрозой со стороны чикагской экспансии.
— Босс, — О’Мэлли проверил замки дверей купе, — этот Морган производит странное впечатление. Слишком много знает, слишком уверен в себе.
— Согласен, Патрик. Но пока неясно — друг это или враг, — я смотрел в окно на мелькающие огни небольших городков. — Главное, что он предложил помощь в решении проблемы с О’Брайеном.
Маллоу сидел напротив, сложив пальцы большим узлом:
— Мистер Стерлинг, если этот человек действительно может повлиять на ирландцев, это меняет всю ситуацию. Но какую цену он за это потребует?
— Вот в этом и вопрос, — я достал из кармана визитную карточку Моргана. — Пока он говорит о партнерстве и разделении сфер влияния. Но у меня ощущение, что его истинные цели гораздо масштабнее.
Поезд набирал скорость, увозя нас от туманного Бостона к огням Нью-Йорка. За окном мелькала ночная Новая Англия: фермы, леса, редкие станции с мерцающими фонарями. Четыре часа пути давали возможность обдумать ситуацию, но ответов становилось только больше.
— Патрик, — сказал я, внезапно осененный мыслью, — а что, если мы подходим к проблеме неправильно?
— В каком смысле, босс?
— Мы думаем о каждой угрозе отдельно. О’Брайен, Морган, Нитти. Но что, если использовать их противоречия друг против друга?
Маллоу поднял голову:
— Объясните подробнее.
Я встал и начал ходить по купе, мысли складывались в новую стратегию:
— Смотрите. О’Брайен ненавидит итальянцев и считает их захватчиками. Нитти из Чикаго хочет расширить влияние на восток, что угрожает интересам всех восточных группировок, включая ирландские. Морган играет в собственную игру, цели которой пока неясны.
— И что вы предлагаете?
— А что, если столкнуть О’Брайена с Нитти? — я остановился, глядя на О’Мэлли. — Представьте, чикагские итальянцы пытаются захватить бостонские доки. Ирландцы сопротивляются захватчикам. Конфликт переходит на новый уровень.
О’Мэлли медленно кивнул:
— Пока они воюют друг с другом, давление на вас ослабевает. Но как организовать такое столкновение?
— Через провокацию, — я сел обратно в кресло. — Нужно убедить О’Брайена, что Нитти планирует захват Бостона. И одновременно показать Нитти, что ирландцы представляют угрозу его планам экспансии.
Маллоу задумчиво почесал щетину:
— Рискованно. Если они поймут, что их использовали, сразу объединятся против нас.
— Зато если сработает, получим передышку для решения других проблем, — я посмотрел на часы. — До Нью-Йорка еще три часа. Давайте детально проработаем этот план.
Гранд Централ встретил нас в половине четвертого утра пустыми перронами и эхом шагов. Маллоу заранее организовал встречу. Три автомобиля ждали у разных выходов, четверо охранников патрулировали привокзальную площадь.