Покидая биржу около полудня, я чувствовал странную смесь торжества и тревоги. По Альянсу успешно нанесен первый серьезный удар. Но я прекрасно понимал, что Морган не оставит это без ответа. Война только начиналась, и следующий ход будет за ним.
Солнце пробивалось сквозь тучи, освещая Уолл-стрит, где продолжалась обычная деловая жизнь. Банкиры спешили на встречи, клерки разносили документы, посыльные мчались с важными бумагами. Мало кто из них подозревал, что сегодня утром в этих стенах разыгралось одно из сражений тайной войны за будущее американской экономики.
Я вернулся в офис около двух часов дня, все еще находясь под впечатлением от утренних событий.
Секретарша Мисс Паркер встретила меня в приемной с обычной стопкой корреспонденции и сообщениями о телефонных звонках. Среди них были запросы от нескольких газет, журналисты уже почуяли крупную историю и хотели получить комментарии о «внезапном обвале акций».
— Мистер Стерлинг, — сказала она, поправляя очки, — также звонили из банка «Chase National» и «Guaranty Trust». Просили перезвонить как можно скорее. И еще, мистер Бейкер ждет вас в кабинете, у него срочные новости.
Чарльз действительно ждал меня, расхаживая по кабинету с взволнованным видом. На столе разложены свежие биржевые сводки и несколько телеграмм.
— Уильям, операция прошла безупречно, — начал он, едва я вошел. — Прибыль составила восемь миллионов двести тысяч долларов. Но есть нюанс, противник реагирует быстрее, чем мы ожидали.
Он указал на одну из телеграмм.
— Полчаса назад поступили сведения о крупных покупках акций европейских банков через лондонские биржи. Кто-то скупает «Deutsche Bank», «Credit Lyonnais», «Banca Commerciale Italiana». Объемы огромные, около пятнадцати миллионов долларов за два часа.
— Морган консолидирует европейские позиции?
— Похоже на то. Готовится к длительной войне. — Бейкер снял очки и протер их. — И это еще не все. Наши источники в «Federal Reserve» сообщают о необычной активности в международном отделе. Кто-то запрашивает информацию о крупных трансферах между американскими и европейскими банками.
Я подошел к окну, обдумывая полученную информацию. Морган действовал профессионально. Потеряв позиции на американском рынке, он укреплял тыл в Европе и одновременно готовил ответный удар.
В этот момент зазвонил телефон на моем столе. Не обычный аппарат, а специальная линия, установленная месяц назад для особо конфиденциальных разговоров. Номер знали только три человека, и ни один из них не должен был звонить в рабочее время без крайней необходимости.
Я снял трубку.
— Стерлинг слушает.
— Добрый день, мистер Стерлинг. — Голос был спокойным, вежливым, но я мгновенно узнал его характерные интонации. Джонатан Морган собственной персоной. — Надеюсь, не отвлекаю вас от важных дел?
— Мистер Морган, — ответил я, кивнув Бейкеру, чтобы тот оставил нас наедине. — Какой неожиданный сюрприз. Как вы получили номер этой линии?
— О, мистер Стерлинг, — в голосе Моргана прозвучали нотки мягкого упрека, — неужели вы думаете, что в нашем небольшом финансовом мирке можно долго сохранять секреты? Особенно от людей с соответствующими ресурсами и мотивацией.
Бейкер быстро покинул кабинет, закрыв за собой дверь. Я остался один на один с голосом человека, который несколько часов назад потерял двенадцать миллионов долларов по моей вине.
— Прекрасная работа сегодня утром, — продолжал Морган тоном, которым хвалят прилежного ученика. — Действительно впечатляющая координация. Десять брокерских контор, безупречная синхронизация, идеальный выбор времени. Признаюсь, я недооценил ваши организационные способности.
— Благодарю за оценку, — ответил я сухо. — Хотя не уверен, что заслуживаю таких похвал за обычные рыночные операции.
Морган рассмеялся, звук был мелодичным, но холодным как зимний ветер.
— Обычные? Мистер Стерлинг, продажа ста пятидесяти тысяч акций тремя компаниями одновременно в течение тридцати минут, это все что угодно, но не обычная рыночная операция. Особенно когда она сопровождается столь удачно подобранными новостями о проблемах именно этих компаний.
Значит, он знал даже объемы операций. Впечатляюще. И тревожно.
— Новости имеют обыкновение появляться в самые неподходящие моменты, — заметил я. — Рынок непредсказуем.
— Непредсказуем? — В голосе Моргана появились стальные нотки. — Мистер Стерлинг, забастовка железнодорожников в Сакраменто, организованная человеком, который накануне проиграл восемь тысяч долларов в заведении мистера Лански, это непредсказуемость?
Мой желудок сжался. Морган знал о связи с Лански. Знал о долге О’Брайена. Знал практически все.