Когда дверь закрылась за Маллоу, я снова подошел к окну и задумался. Ночная атака на банк была давно просчитана.
О’Брайен потерял все и решил отомстить самым примитивным способом. Но его смерть не решала главной проблемы. Морган, Альянс промышленной стабильности, европейские банкиры, они гораздо опаснее одинокого ирландского террориста.
Я вернулся к столу и взял телефонную трубку, набрав номер О’Мэлли.
— Патрик? Это Уильям. Через час выезжаем в банк. Нужно проверить последствия ночного инцидента и подготовиться к рабочему дню. И захватите Бейкера, он нам тоже понадобится.
Положив трубку, я допил остывший кофе и посмотрел на часы. Надо быстро разобраться с текущими делами и отправляться в банк. Интуиция подсказывала, что этот день принесет новые сюрпризы.
В это время прогремел телефонный звонок, как раз когда я сел и собрался просматреть утреннюю корреспонденцию. Мелодичный женский голос в трубке заставил отложить письма.
— Уильям? Это Констанс.
— Констанс, — я улыбнулся, узнав голос. — Доброе утро. Как дела?
— Не очень хорошо, если честно, — в ее тоне прозвучала легкая обида. — Мы не разговаривали уже четыре дня. Ты даже не позвонил, чтобы узнать, как у меня дела.
Я почувствовал укол вины. События последних дней, то есть борьба с Морганом и утреннее нападение О’Брайена, полностью поглотили мое внимание. Но Констанс этого знать не могла.
— Прости, дорогая. У меня были неотложные деловые вопросы. Пришлось выезжать из города.
— Понимаю, что у тебя много работы, — голос стал еще мягче, но в нем слышалась тревога. — Но я начала думать… может быть, ты больше не хочешь со мной встречаться? Может, я тебе надоела?
Констанс Хэллоуэй была одной из самых очаровательных женщин в моем кругу общения. Дочь преуспевающего издателя, она сочетала аристократическое воспитание с живым умом и искренней теплотой.
Наши отношения развивались медленно и осторожно. я не мог позволить себе беззаботно продолжить нашу близость, которая поставила бы под угрозу ее безопасность. Особенно после истории с Элизабет Кларк.
— Констанс, не говори глупостей, — сказал я с искренностью. — Ты мне очень дорога. Просто в последнее время дела требуют постоянного внимания. Банк растет, появляются новые проекты.
— Правда? — в голосе появились нотки облегчения.
— Конечно, правда. Послушай, давай встретимся сегодня вечером. Поужинаем в «Делмонико», как ты на это смотришь?
— О, это было бы замечательно! — она явно оживилась. — Я так соскучилась по нашим беседам. У меня много новостей.
— Отлично. Встречаемся в семь вечера. Я закажу столик в тихом уголке.
— Прекрасно. И Уильям… спасибо, что не бросил меня. Иногда женщины придумывают себе всякие глупости.
— До встречи, дорогая.
Положив трубку, я задумался о том, как сложно поддерживать личные отношения, живя в мире постоянной опасности. Констанс заслуживала честности, но правда о моей деятельности могла ее погубить. Приходилось балансировать между привязанностью и необходимой осторожностью.
Стук в дверь прервал размышления. Вошел О’Мэлли с утренними сводками.
— Босс, автомобиль готов. Бейкер уже ждет в холле.
— Отлично, Патрик. Едем в банк.
Черный «Кадиллак» плавно катился по Пятой авеню к финансовому району. За рулем сидел Мартинс, периодически поглядывая в зеркало заднего вида. Это у него профессиональная привычка. Проверяет, нет ли слежки.
Рядом с ним сидел О’Мэлли, возле меня устроился Чарльз Бейкер. Он просматривал утренние сводки с биржи и банковские отчеты.
— Уильям, — сказал Бейкер, складывая газету «Wall Street Journal», — судя по цифрам, наша программа микрокредитования в регионах превзошла все прогнозы. За прошлую неделю подано четыреста тридцать две заявки, одобрено триста семь.
Я кивнул, наблюдая за утренней суетой на улицах. Торговцы открывали лавки, клерки спешили в офисы, полицейские регулировали движение на перекрестках. Обычный деловой день в самом сердце американского капитализма, но после ночных событий в банке все казалось более хрупким.
— Какова общая сумма выданных кредитов? — спросил я.
— Один миллион двести тысяч долларов, — ответил Бейкер, проверяя цифры в блокноте. — Средний размер займа три тысячи девятьсот долларов. Преобладают заявки от мелких торговцев, ремесленников, владельцев семейных мастерских.
— А процент невозврата?
— Менее двух процентов. Феноменальный показатель для любого банка. Люди дорожат возможностью получить кредит под разумные проценты.