Морган сделал театральную паузу, затем начал читать:
— Цитирую: «15 октября. Детектив Томас О’Хара, 14-й участок — три тысячи долларов за информацию о рейдах Бюро расследования. Судья Морис Эпштейн — пять тысяч за оправдательный приговор Джо Адонису. Конгрессмен Фицджеральд…»
— Достаточно, — резко оборвал я.
— О, но это только начало, — продолжил Морган с наслаждением в голосе. — Здесь столько интересного. Например, подробности ваших финансовых операций с мистером Лучиано. Схемы отмывания денег через швейцарские банки. Списки клиентов вашего банка, связанных с подпольной торговлей алкоголем.
Каждое слово било как молот по наковальне. Три года осторожности и конспирации разрушились за одну ночь.
— Особенно меня заинтересовала запись от восьмого сентября, — продолжал Морган. — «Срочная оплата заказа на устранение федерального прокурора Уилсона. Сто тысяч долларов через Мейера Лански». Боюсь, полиция найдет это весьма любопытным.
Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Каждая строчка из записной книжки была смертным приговором не только мне, но и десяткам людей, которые доверяли мне свои тайны.
— Чего вы хотите? — спросил я хрипло.
— Разумного решения, мистер Стерлинг. Цивилизованного завершения нашего конфликта. — Голос Моргана стал деловым, официальным. — Я уже давно мог бы вас раздавить. Но я восхищаюсь вашим умом. Было бы жаль лишиться такого гения. Поэтому я опять предлагаю вам добровольную капитуляцию на следующих условиях.
— Слушаю.
— Первое. Вы публично признаете свои ошибки в ведении банковского бизнеса и объявляете о передаче всех активов под управление Альянса промышленной стабильности.
Я закрыл глаза. «Merchants Farmers Bank», мое детище, результат двух лет напряженной работы и риска.
— Второе. Вы даете показания против всех членов так называемой Комиссии, с которыми имели деловые отношения. Подробные показания с именами, датами, суммами.
— Вы хотите, чтобы я сдал всех своих партнеров.
— Я хочу, чтобы вы помогли правосудию очистить Америку от криминальных элементов, — благородно ответил Морган. — Третье условие. Вы навсегда покидаете банковскую деятельность и переезжаете в место, которое определит Альянс.
— А если я откажусь?
Морган рассмеялся, звук был мелодичным, но холодным:
— Тогда через час копии вашей записной книжки окажутся на столах директора Бюро расследования Гувера, генерального прокурора и редакторов всех крупнейших газет страны. К вечеру ваше лицо будет на первых полосах от Нью-Йорка до Сан-Франциско.
О’Мэлли нервно шагал по комнате, поглядывая в окно.
— Представьте заголовки, — продолжал Морган с наслаждением. — «Банкир-гангстер терроризировал Нью-Йорк». «Коррупционная сеть в высших эшелонах власти». «Как один человек купил половину городской администрации». Вы станете самым ненавистным человеком в Америке.
Я почувствовал, как пот выступает на лбу. Морган рисовал картину полного краха, не только моего, но и всех, кто был со мной связан.
— А ваши друзья из Комиссии, — добавил он, — думаете, они простят вам такую неосторожность? Когда их имена появятся в газетах рядом с вашим, они объявят на вас охоту.
— Сколько у меня времени? — спросил я.
— У вас двадцать четыре часа, мистер Стерлинг. Ровно сутки, чтобы принять единственно разумное решение. — В голосе Моргана появились стальные нотки. — После этого вы станете самым разыскиваемым преступником Америки. ФБР, полиция, Синдикат, все будут охотиться за вами.
— А гарантии?
— Мое слово джентльмена, — торжественно произнес Морган. — При добровольной капитуляции вы получите новую личность и возможность начать жизнь заново где-нибудь в тихом провинциальном городке. Возможно, преподавать экономику в местном колледже.
Картина была яркой. Тихая профессорская жизнь вместо власти и влияния в финансовой столице мира.
— Свяжемся завтра в это же время, мистер Стерлинг, — закончил Морган. — Надеюсь на ваше благоразумие.
Гудки в трубке означали, что разговор окончен. Я медленно повесил телефон и посмотрел на О’Мэлли.
— Слышал?
— Каждое слово, босс. — Ирландец сжимал приклад автомата так, что побелели костяшки пальцев. — Сукин сын загнал нас в угол.
— Двадцать четыре часа, — пробормотал я. — За сутки нужно либо придумать чудо, либо согласиться на полную капитуляцию.
— А что если попробуем найти компромат на самого Моргана? — предложил О’Мэлли. — У такого человека должны быть скелеты в шкафу.
Я покачал головой:
— За сутки? Патрик, Морган тщательно готовился к этой войне. У него есть все мои секреты, а у нас ничего.