– А что с эммагом?
– Что? – неохотно отвлекся от сферы Рейс.
– Что со вторым?
– Он тоже мертв. Не смог принять ядро, его практически разорвало.
Вдоль спины пробежала мелкая дрожь. Кристина втянула голову в плечи, сунула руки в карманы, потому что пальцы начали дрожать. Спросить. Надо спросить. Да, ответ услышать до ужаса страшно, но…
– Вы сказали, что между магом и обычным человеком должны быть тесные отношения. А может ли быть так, что маг передает свое ядро, ничего не испытывая к немагу? Из чувства долга? Из каких-то своих целей?
– Может, – кивнул Себастьян. – И ты видишь, к чему это приводит. – Он кинул на Кристину взгляд. – К двум трупам. Почему ты спрашиваешь? Тоже хочешь с кем-то поделиться?
– Что? Нет. Нет, просто… интересно.
– Думаю, между магом и немагом должна быть как минимум влюбленность. Я много раз пытался донести это до Гейбла. Но наш рьяный революционер никогда и никого не слушал.
– Почему?
– А?
– Почему влюбленность обязательна?
– Потому что влюбленность – очень глубокий и сложный механизм, который мы до сих пор не понимаем до конца. Слышала, что со временем любящие друг друга муж и жена становятся похожими все больше и больше, даже внешне? Все потому, что настоящие чувства объединяют гено-поля людей, делают их практически единым. Это даже сильнее, чем родственная, кровная связь.
К их диванчику подплыла серебристая информационная сфера, пригласила проследовать в кабину переброса. Кристина пошла за Себастьяном, внутри у не был полный раздрай.
Все же их недолгие отношения с Габриэлем не были ложью. Кристина и не думала до этого момента, что данное обстоятельство играет для нее такую важную роль. Но облегчение, которое она почувствовала, было столь пронзительным, что горло перехватило. Все было по-настоящему, ее не использовали, ее действительно любили...
Кристина смотрела в широкую спину Себастьяна и параллельно с радостью и облегчением внутри поднималась волна горечи и разочарования. Она понимала, что больше не представляет для Рейса никакого интереса.
Двери кабинки плавно разъехались в стороны, впереди ее ждал осенний город. Короткие, по-летнему жаркие выходные подошли к концу. Кристина положила руку на артефакт перемещения, совсем рядом с рукой Себастьяна. И жадно втянула в себя воздух тесного помещения, стараясь навсегда запомнить запах мужчины.
Глава 23
В понедельник Уны не было. Во вторник девушка появилась на занятиях, но выглядела встревоженной, хоть и пыталась это скрыть. На большом перерыве Кристина никуда не пошла, сделала вид, что готовится к плетению финального заклинания, а сама все наблюдала краем глаза за неофитами-девушками, облюбовавшими один из подоконников зала. Уна весело что-то рассказывала, жестикулировала. Наверно, делилась подробностями все же состоявшегося свидания с Рейсом. Кристина пыталась прочесть по губам, но выходило плохо. Она исходила завистью и ревностью, нити плясали в пальцах и никак не хотели выплетать нужный узор.
С другой же стороны, внутри поднималась ответная тревожная волна, стоило лишь пару раз пересечься с Уной взглядом и прочесть в ее глазах плохо скрываемый страх. Возможно, никто его больше не видел, но Кристина изучила подругу уже достаточно хорошо и могла уловить такие нюансы.
На последнем занятии их поставили рядом, Кристина наклонилась к девушке, тихо спросила:
– Все нормально?
– Да, – кивнула та, натянуто улыбнувшись. – Просто чувствую себя последние дни неважно.
– Что-то серьезное? – уже не на шутку встревожилась Кристина, вспоминая, что у Уны возможны проблемы с сердцем.
– Нет, так… – она рассеянно мотнула головой, – не обращай внимания.
Но стоило группе приступить к плетению, и Кристина заметила, что подругу "повело". Тонкие пальцы подрагивали, упускали нужные нити, губы что-то бессвязно шептали. Кристина автоматически подалась в ее сторону, и это было очень вовремя, потому что глаза Уны закатились, и она пошатнулась. Кристина поймала оседающее тело, окликнула профессора. Тальк перехватил Уну, чертыхаясь, неофиты обступили их со всех сторон.
– Разойтись! – рявкнул профессор. – Продолжать занятие!
Подбежал один из охранников, что обычно дежурили у дверей, помог Тальку нести Уну, придерживая ее подрагивающую голову. Неофиты стояли в полнейшей тишине несколько минут, потом вернулись к плетению, разделив между собой оставшуюся часть сферы. Профессор вернулся лишь под конец занятия, сообщил, что у Уны был сердечный приступ. И поспешил всех успокоить, заверив, что сейчас с девушкой все хорошо.