— Рад видеть тебя, Сандра! — крикнул сын начальника стражи.
— Первая боевая рана? — кивнула я на его перебинтованную руку.
— Ага, — заулыбался подросток.
— Да ты почти мужчина, — подмигнула я ему.
Тот расплылся в улыбке ещё шире, а Тиаласс, отпихнув друга локтем, заговорщицки сообщил:
— А я двоих ранил и одного оглушил!
— Ну, это пока тебя самого не оглушили. А я зато тебя из замка вытащил и был ранен при этом.
— Ну, хоть из укрытия вылез!
— Ребята, вы оба молодцы, — я потрепала мальчишек за волосы и пошла вперёд.
Магистр Эринор уже скрылся за деревьями, а за ним и большая часть отряда. На поляне, куда мы только что прибыли, остались только эльфы со Звейн’Явь и мои телохранители.
— У, да ты сердцеедка! — промурлыкал Руфос, слегка коснувшись меня своим мягким боком. Пантера шла слева от меня, Сэквилл — справа. Остальные чуть дальше впереди и сзади.
— Они же дети! Руфос, как тебе не стыдно?
— Детка, мне в принципе никогда не бывает стыдно. Я же демон!
— А кто это был? — поинтересовался Сэквилл.
— Это эльфы со Звейн’Явь. Они заберут своих соплеменников и отчалят к себе домой.
— Интересно, а они в курсе о тебе и об Ордене Хранителей?
— Думаю, вряд ли. С чего бы вдруг? Аррдари ещё на Звейн’Явь впаривал им какую-то несусветную чушь про мой тип «редкий дар», за которым охотится Архимаг. Зачем же сейчас правду открывать?
— Ну, не знаю. Надо же как-то объяснить такую толпу народа и твою усиленную охрану.
— Не мои проблемы. Придумают что-нибудь, как обычно. У них это хорошо получается.
Я свернула за сэром Мэлвиком и Гхрорхом с тропы и стала спускаться вниз по склону. Высокие корни исполинских деревьев, как гигантские змеи, вырывались из-под растрескавшейся земли, снова уходили в твёрдую почву, переплетались между собой и мешали спуску. Приходилось постоянно карабкаться через наиболее раскоряченные корни или пролезать под ними, если они поднимались достаточно высоко над землёй. Стволы исполинов были гладкие, без коры и ветвей внизу, а кроны высоко вверху были настолько густыми, что плотно перекрывали друг друга, напрочь пресекая путь к земле солнечному свету. Несмотря на день, лес вокруг казался тёмным и пугающим. Кое-где между жирными извивающимися корнями деревьев выглядывал тот или иной кустик или деревце поменьше. Но они, словно ощетинившийся дикобраз, растопыривали в сторону длинные острые иголки вместо листьев. Случайно задев один такой кустик, я глубоко оцарапала плечо и старалась обходить местную растительность стороной. Вдобавок ко всему под ногами стелились лианы. Они извивались, обвивали корни деревьев, но высоко по стволу не поднимались. Я вечно спотыкалась, цепляясь за эти вьющиеся живые ловушки.
— Что-то не очень жизнерадостная планета для мира фей, — Сэквилл будто мысли мои прочитал.
— Это Муринштейн — мёртвые земли, — отозвался гном. Он шёл к нам ближе остальных телохранителей и услышал замечание.
— А что ж мы сразу на живую землю не прибыли?
— У фей не так всё просто, — пробурчал Гхрорх. — Политика! Абы кого на свою землю они не пускают. Открыть портал прямиком в Цветущие Сады Мерримар невозможно. Они блокируют всяческие незаконные проникновения. Прежде чем попасть во дворец к королеве, надо через мёртвые земли пробираться. А тут всякая дрянь водится.
— А мы что, незаконно на Фейсфиласс прибыли? — удивилась я.
— Мы здесь проездом. Незачем нам к этому хитрому народцу соваться и о своём прибытии докладывать. Это коварные создания, и верить им нельзя. Из всего выгоду себе найдут.
— Но ведь эльфов со Звейн’Явь они укрыли?
— С эльфами у них перемирие. Остальных они не терпят.
— Особенно гномов? — догадалась я.
— Особенно Орден Хранителей Древних Знаний.
— Ничего не понимаю. А при чём здесь Орден?
— Я же говорю — политика. Впрочем, неважно. Мы здесь надолго не задержимся. Утром уже двинемся дальше в путь.
Меньше часа у нас ушло, чтоб добраться до лагеря эльфов. После их поражения на Сивуроне они нашли укрытие в Цветущих Садах Мерримар на Фейсфиласс. И только накануне покинули столицу фей и направились к условленной точке нашего перехода в мёртвых землях этого странного мира. Они остановились на большой открытой поляне, окружённой со всех сторон высокими деревьями-исполинами. По краям поляны росла кое-какая растительность.