— Останется на завтра… и даже послезавтра, — немного смущенно ответила я.
— Все нормально, я освобожу место в холодильнике. Почистишь немного сладкого гороха? — спросила она, поставив передо мной большой лоток гороховых стручков. — Отрезаешь кончик, отделяешь волокнистую часть.
— Я прекрасно знаю, как чистить сладкий горох, — проворчала я. — Отрезать кончик… — я заполнила очередную тару водой, сердито фыркнув. — Отделить волокнистую часть. Ежу понятно, что нужно отделить волокнистую часть.
— В Голливуде ты начала разговаривать сама с собой? — пошутила мама, высунувшись из-за угла и едва успев увернуться от брошенного мной стручка гороха. Она рассмеялась и скрылась на кухне.
Я вздохнула поглубже, потянулась и вновь приступила к работе. Нужно обязательно вздремнуть, когда с этим будет покончено.
Некоторое время спустя заднюю часть моей шеи начало покалывать, и я оглянулась через плечо в поисках причины. Затем в считанные секунды произошло сразу несколько вещей, хотя для меня все было словно в замедленной съемке:
Прямо за моей спиной стоял мужчина.
В его руках была корзинка.
В корзинке лежали грецкие орехи.
Я вскрикнула, потому что он стоял прямо позади меня.
Затем уронила лоток.
Гороховые стручки разлетелись во все стороны.
Некоторые из них приземлились на его рабочие ботинки.
Подняв взгляд немного выше я узрела джинсы.
Затем взглянув ещё выше, мой взгляд упёрся в винтажную концертную футболка Fugazi [американская пост-хардкор группа — прим. пер.] и зелёную фланелевую рубашку.
Еще выше была двухнедельная густая светлая борода, м-м. Да, он — деревенский хипстер.
Посмотрела поверх бороды, на губы.
И снова на губы.
Губы.
Какие губы...
ВСЕ, ХВАТИТ.
Наконец оторвала взгляд от губ и посмотрела выше.
Как же хорошо, что я посмотрела выше.
Его глаза и волосы дополняли друг друга, несколько прядей падали на глаза в беззаботном приветствии, вроде: «Привет, милашка. На моих ботинках горох, но всем плевать, ведь у меня чертовски красивые глаза и волосы, и это нереально круто».
Волосы были цвета табуле [восточный салат, закуска— прим. пер.].
А глаза…
Цвета маринованных огурцов.
Или спаржевой фасоли.
Нет. Скорее брокколи, которую готовили на пару ровно шестьдесят секунд. Яркие. Пронзительные.
Я поскользнулась на горохе.
Не удержавшись, рухнула на пол и снова посмотрела на мужчину.
Один уголок его губ слегка приподнялся.
Он на миг переключил внимание на мою почти прозрачную мокрую футболку, прежде чем правила приличия заставили его отвести взгляд.
Затем он поставил на пол корзину с орехами и протянул мне свою руку, мозолистую, шероховатую, теперь уже улыбаясь обоими уголками губ.
Я взялась за протянутую руку, чтобы встать, но снова поскользнулась. Наши тела соприкоснулись, подобно столкновению миров. Мы стукнулись лбами.
Один из стручков закатился под его ботинок.
Мужчина тоже упал.
Орехи разлетелись повсюду.
Наши ноги перепутались.
А его голова уперлась в мои… между моих… колен.
Сладкий горошек теперь стал моим любимым овощем.
٭٭٭
Парня с орехами звали Лео. Я узнала об этом, когда мама, вывернув из-за угла и застав нас в интересном положении, крикнула: «Лео!». А затем поспешила ему на помощь. Ему. Она никогда не могла устоять перед симпатичными мужчинами. И, когда этот самый мужчина был извлечен из моих ног… боже… он потянулся вниз и снова попытался мне помочь.
— Ради всего святого, Рокси, что ты делаешь на полу? — Меня перехватила мама, подняла обеими руками и поставила на ноги, будто я мешок с мукой.
— Я… это… ну…
— Наверное, я её напугал, миссис Каллахан, — одновременно со мной произнес Лео спокойным грубым голосом. Как такое возможно? — Вы в порядке?
— Я… это… ну… — Откуда это мычание? Я раньше никогда не заикалась.
Он ухмыльнулся, и по всему его лицу расплылось любопытное изумление.
— Она в порядке, правда… ох, похоже, твои индейки в полной боевой готовности, возможно, тебе стоит прикрыться, — добавила мама, глядя на верхнюю часть моего тела.
Я опустила взгляд, вспомнив о том, что полностью просвечивалась, и сразу же скрестила на груди руки. Мои соски торчали подобно регулятору готовности индейки. Дамы и господа, знакомьтесь, моя мама.
— Рокси, смени фартук, потом посиди с Лео, выпейте кофе. У тебя же есть время на кофе, правда, Лео? Это меньшее, что мы можем для тебя сделать после того, как ты оказался на нашем полу!
Кофе внезапно показался самой лучшей идеей в мире. Кофе? Да, пожалуйста. Желаете снова оказаться на мне? Вы просто обязаны.