- Ну ты, мать, даешь… - слышу потрясенный голос Лены. – С кем ты летала?
Тсс. Замолчи. Я еще окончательно не приземлилась. И мне не хочется, чтобы фантомная тень моего временного идола сложила свои черные крылья и захлопнула манящий портал в такую сладкую неизвестность. Что это – отрицание самой себя или попытка убедиться в том, что я плыву по течению непонятно кем и когда прописанной морали?
- Садись, - покорно позволяю ее рукам поднять меня с пола, накинуть халат и вернуть на диван. Мрак перед глазами рассеивается, недоуменно смотрю на Крамер, которая как ни в чем не бывало облизывает губы и затягивает пояс кружевного пеньюара. Вопреки обстоятельствам, она не выглядит смущенной или перевозбужденной. В светлых глазах веселая невозмутимость и поверхностное удивление.
- Тебя можно было заслушаться. Кандидат преодолел тридцатипроцентный барьер? – Ее руки не дрожат, когда она наполняет наши бокалы, наблюдая за мной из-под ресниц с любопытством довольной хищницы.
- Не понимаю, о чем ты. – Мои щеки заливает краска смущения, а сознание пытается отмахнуться от подкравшегося раскаяния. Я ненормальная. Не успели высохнуть слезы после гибели моего мужа, как я оказалась в постели с лучшей подругой. И ладно бы только с ней! От одного только осознания, с кем я была на самом деле, мне хочется нырнуть под кровать и никогда больше не покидать своего убежища.
Я действительно взлетела выше стратосферы, в те самые дали, которые не достать даже телескопу «Хаббл». Почему, какого фаллического символа у моего безумия оказались его глаза и аура поглощающей тьмы? Это при всем желании не списать на эффект двадцать пятого кадра или длительное сексуальное воздержание.
- Юленок, ты все прекрасно понимаешь. Я удивлена, что ты не звала его по имени, – вздрагиваю, когда она протягивает мне бокал, и наши пальцы соприкасаются. После всего произошедшего я еще могу краснеть? Когда я превратилась в тепличную белую орхидею? – Это то, в чем ты себе не хотела признаваться. Твой страх на самом деле выглядит так, и в этом нет ничего странного. От сексуального влечения всегда подсознательно бежишь, особенно при наличии подобных барьеров.
Я хватаюсь за возможность пригубить вино и чем-то занять свои руки с отчаянием утопающего в морской пучине запутавшегося сознания.
- Хорошие методы дать мне это понять… Так в Штатах решаются все проблемы?
- Ну а чего ты хочешь, если там первый друг человека – не собака, не подруги и не собутыльники, а психоаналитик? Про сексуальную раскрепощенность скромно промолчу.
- Вот только тут психоаналитик уже не поможет. «Не хочу подбирать умные слова, коротко о главном: ты – извращенка»! Вот что он мне скажет прямо с порога.
- Главное, что ты попыталась помочь самой себе. И готова поспорить, что в таком ракурсе ты уже его не так сильно боишься. Не растерзал тебя этот монстр своими клыками? Не довел до истерики? Может, все не так ужасно?
- По-прежнему все из рук вон хреново, Лена! – Несколько глотков вина вернули прежнюю храбрость, хотя тело еще сковывает приятная истома пережитого плотского наслаждения. – Через две недели благотворительный вечер в фонде поддержки детей, больных лейкемией. Я обязана там присутствовать, зачитать речь, пообщаться с вероятными меценатами и все такое. Присутствие мэра – обязательный пункт! Я все еще надеюсь, что случится чудо и к власти придет кто-то иной. Одно дело видеть его на экране, но лично?
- Включишь все свое женское обаяние и уложишь господина мэра на лопатки, - пожала плечами Лена. – С каких это пор ты в себе не уверена? Вспомни старую как мир догму: «улыбайтесь, шеф любит идиотов». Не забудь поздравить с победой и похвалить его заслуги, даже если таких пока не имеется. Одна точно была, минут так десять назад.
- Все не так…
- Ой. Только не говори, что это я так тебя распалила. Ничего бы не получилось, если бы ты не улетела в свои фантазии с будущим мэром в главной роли! – припечатала подруга. – Не будь у вас столь трагического прошлого, я бы обзавидовалась черной завистью. Включай воображение, заказывай самое изумительное платье для будущего мероприятия и прекращай дрожать при одном взгляде на борд, как сопливая первоклассница! Как знать, чем все закончится? Он холостяк, ты теперь тоже свободна.