Полковник Гук прослужил ещё полгода, всеми силами пытаясь держать в узде и скрывать свои запросы и покупки. Зная, что у него закопана в укромном месте весомая сумма, полковник даже и не думал о пенсии, о своих льготах и тем более о том, чтобы служить дальше. Началась настоящая жизнь со всеми прелестями, которых он никогда не имел и мог только о них мечтать.
Где и когда Гук проболтался какому-то проходимцу, а может и очередной проститутке о своей афере Сурженко так и не вспомнил. «Верстаковцы» постучали в дверь решительно. Настолько решительно, что у бывшего полковника не выдержал сфинктер и он от страха обосрался прямо в коридоре. Остаток денег и всю купленную недвижимость Гук отдал «верстаковцам». Бывшего полковника долго пытали самыми зверскими методами «лос зетас» и подарив ему скотскую смерть вышли на Сурженко, принимавшего в авантюре ключевое участие. И вот с этого момента жизнь Анатолия, как снежный ком, покатилась с обрыва в глубокую бездну. Бандиты ему объяснили, что его жизнь будет напрямую зависеть от мерцающего последними бликами здоровья в их пахане. А состояние «Верстака» ухудшалось с каждым днём. Ему уже не помогали ни высококвалифицированные врачи, ни дорогие лекарства.
Анатолия Степановича увезли в какой-то заброшенный дом, где его держали больше суток, лапидарно объясняя ему, что ему надо постараться вернуть их босса. За это время Сурженко обожгли утюгом всю спину, отрезали два пальца и сломали молотком голень. После этой профилактики, бандиты дали ему понять, что вскоре тоже самое, но после жёсткого «субботника», ждёт его жену и совершеннолетнюю дочь. Вот тогда он понял, что есть не просто страх — а страх в кубе, способный довести человека до полного безумия. Напоследок бандиты показали ему отснятый ими ролик, на манер казни людей изуверами мексиканских наркокартелей, в котором главную роль играл полковник Гук, страдающий в ужасных муках от невыносимых пыток. Сурженко не сомневался, что следующий дебют в таком же артхаусном кино закреплён за ним. Он был в этом уверен, зная, что не в его силах спасти безнадёжного Верстака.
Сначала была паника, но потом Анатолий понял, что выход у него один — самоубийство. Жить в постоянном страхе стало невозможно с самого начала выставленного бандитами ультиматума. Их старика поднять на ноги было невозможно. «Верстак» подыхал и летальный исход был неизбежен. Хронический туберкулёз уже сожрал все его лёгкие, а заразившись гриппом уголовник ещё больше приблизился к своей кончине. Сурженко всё же попытался найти в себе самообладание и хоть что-то сделать ради своих близких. Его сотрудники работали над лекарствами, которые смогли бы продлить жизнь уголовнику, но все понимали, и в первую очередь сам Анатолий Степанович, что вся эта возня бесполезна. Но Сурженко вопреки всему всё равно надеялся на лучший исход и продолжал вкладывать деньги в научную деятельность лаборатории.
Вскоре один из его старших сотрудников — Храпцов, узнал о научном центре «Биогенокс». Конечно о «квадрате» Храпцов ничего не знал, но чудодейственную силу добытых в «квадрате» дикоросов, ему наблюдать однажды довелось. Решение было принято в доли секунды, Храпцов твёрдо решил работать с коллегами из «Биогенокса».
Выслушав друга, Сурженко отдал приказ на создание исследовательского кластера от «Фармстар» — на самом деле лаборатория Храпцова стала ещё одним филиалом «Биогенокса» в Бикине. Договор с «Биогеноксом» жёстко определял границы в работе Храпцова и подразумевал все успешные опыты учёных «Фармстара» докладывать представителям НИИ Варламова и особистам «Контроля». С Храпцовым поехали трудиться самые основные сотрудники. Сурженко не понимал, всей этой суеты, но слова и решительные действия приятеля вселяли в него надежду. Очень смутно, со слов Храпцова, который сам толком абсолютно ничего не ведал о «Биогеноксе», Анатолий понял то, что его новый исследовательский объект находиться под патронажем этого исследовательского центра. Храпцов со всем штатом подписали кучу бумаг о неразглашении гостайны и были предупреждены что в случае «слива» любой информации, касающейся всего что приходило из «квадрата», всех ждёт вечное забвение в могилах.
И вот прошло полгода, а результаты деятельности Храпцова всё так же оставляли желать лучшего. Дикоросы и образцы органов мутантов, поставляемые «Биогеноксом», конечно же, своими уникальными лечебными свойствами постоянно шокировали Храпцова, но теряли всю свою силу уже в пятистах метрах от лаборатории. Отдел Храпцова существовал практически автономно от «Фармстара». Сурженко в силу финансовых проблем сильно сократил денежные вливания в лабораторию, но Храпцов со своим штатом преданных науке и в первую очередь ему, как лидеру, учеников и последователей, продолжал работать и уверенно сотрудничал со всеми лабораториям «Биогенокса».