— Откуда вам знать, может, Тревор его купил? — заявила Уиллоу.
— Потому что я знаю, что свиток не предназначался для продажи. — Это была правда, хотя оставалась вероятность, что жена Сигурда просто отдала его. Однако я решила, что эта информация им не нужна.
— У нас нет с собой свитка.
— Тогда принесите его. Я могу пойти с вами и забрать свиток.
— Почему мы должны поверить, что вы собираетесь передать свиток законному владельцу? Вы, наверное, удивитесь, но вы не внушаете нам с Кенни особого доверия, — сказала Уиллоу. — Откуда нам знать, вдруг вы заберете свиток себе, потому что вы знаете, что существует некий секретный код в линиях или еще в чем-то, что приведет вас к сокровищам? Вы не были с нами откровенны.
— Прекрати, Уиллоу. Не тебе говорить мне о честности и доверии. Я сказала, что направляюсь на Оркнейские острова — я так и сделала. Ты же даже не намекнула, что тоже приедешь сюда. И, пожалуйста, не ври, что посылала мне электронное сообщение. Я этому не поверю, и не поверю, что ты меня искала. Если бы ты захотела, то легко нашла бы меня. Могу поклясться, что ты неоднократно проезжала мимо меня по шоссе. Ты нашла свиток, который сочла картой, где указаны спрятанные сокровища, и решила найти их. Мне плевать на сокровища, поверь мне. Меня здесь больше заботят люди, которые или умерли или находятся в отчаянном положении.
— Я хотела послать электронное сообщение, — сказала Уиллоу. — Но меня так взволновала эта карта…
— А ты, Кенни, — произнесла я, не обращая внимания на слова Уиллоу. — Интересно, какая у тебя фамилия, и каким образом ты связан со всем этим? Потому что мне вдруг показалось, Кенни, что ты очень похож на Тревора Уайли. Ты же ему не родственник?
Кенни покраснел и кивнул.
— Двоюродный брат, — сказал он, понурив голову. — Простите.
— Ну, что ты, об этом ведь так легко забыть. Знаешь, мне трудно было поверить в то, что вы двое познакомились на пароме, и что ты, Уиллоу, вот так сразу рассказала незнакомому человеку все о сокровищах. Полагаю, вы с Тревором все эти годы поддерживали связь, с момента, когда он уехал из Оркни, ведь так, Кенни?
Кенни снова кивнул и прикусил язык.
— Но… — начала Уиллоу.
— Помолчи. Позволь мне кое-что сказать вам обоим. Ваш драгоценный котелок у меня. Чего я не знаю, так это, где находится гробница, и я хочу найти ее, потому что человек, который нашел этот котелок, умер на следующий день. Думаете, я поверю во все эти совпадения, например, в то, что вы случайно столкнулись с Лестером в Керкуолле? Ни за что, особенно после того, как на следующий день после обнаружения сокровищ умер тот, кто их нашел.
— Но…
— А дальше будет следующее. Сегодня мы все отправимся в одно место, которое я называю Пустошью. Вы принесете свиток и встретитесь с владельцем вашей карты, человеком, чья семья сотни лет хранила предание о Бьярни Скитальце. Он — инвалид, ветеран Второй мировой войны, и ему восемьдесят девять лет. Этот, как может, заботится о своем сыне, тоже инвалиде, хотя причина его инвалидности в другом. Он расскажет вам историю о Бьярни Скитальце, если захотите. А затем я покажу ему котелок, объясню, у кого я его взяла, а вы отдадите ему свиток. Если вы этого не сделаете, я отправлюсь в полицию и заявлю, что вы укрываете краденое. Не тешьте себя иллюзиями, что я этого не сделаю. Вот карта, ведущая к Пустоши. Будьте там в пять часов, а не то…
— Но… — снова начала Уиллоу.
— Ни слова больше, ты мне противна. Ты такая же, как и Тревор. И, между прочим, на свитке изображен именно верблюд.
Затем я направилась к выходу, хлопнула дверью так, что задрожали стекла в окнах. Это был не самый лучший момент в моей жизни, но я была так зла, что меня это не волновало. Выходя, я даже не удосужилась помахать Древеру Ужасающему, который, очевидно, приобрел навыки слежки в армии. Майя думала, что Древер постоянно за ней следит. Но я знала точно, что следит он за мной, и сейчас ему придется поторопиться, чтобы не потерять меня из виду.
Глава 11
Спустя шесть или семь лет Бьярни и Свейн причалили к берегам Оркни. Вы решите, что Бьярни обрадовался, когда узнал, что его магическое заклинание подействовало и ярл Эйнар мертв, а Оркни теперь правит молодой ярл Торфинн. Но перемены в мире были несопоставимы с тем, что произошли у него дома. Фракокк сочла Бьярни мертвым и снова вышла замуж за фермера из Роузей. Сыновья Бьярни, теперь превратившиеся в крепких юношей, не помнили его, а его земли были переданы во владение другим. Одди так и не вернулся в Оркни. Была построена церковь, все ее посещали, а мужчины перестали совершать набеги. Оставались группы воинствующих викингов, которые продолжали набеги на английские земли, но уже не за горами был 1066 год, когда в битве при Стамфорд-Бридже армия викингов под предводительством Харальда Хардрада была повержена англо-саксонским королем, Гарольдом Годвинсоном, который был позже побежден в битве при Гастингсе нормандцем и потомком викингов, Вильгельмом Завоевателем. Наступал закат эры викингов.
Бьярни сделал то, что многие из нас сделали бы в подобных обстоятельствах. Он напился до бесчувствия. Но алкоголь внушил ему воинствующий дух, и Бьярни решил схитрить. Он решил убить нового мужа своей жены, чтобы заполучить ее и свои земли обратно. Он привез ей шелка из Константинополя и драгоценности из Багдада, но ничего из этого ей не досталось. Бьярни попытался заманить фермера по имени Кали, в брох[16] на Южном Рональдсее, где согласно преданию был погребен Торфинн Раскалыватель Черепов, оркнейский ярл. Он сказал Кали, что в расположенной неподалеку древней гробнице спрятаны сокровища, в той самой, что известна как оркнейская гробница: золотые и серебряные браслеты, застежки для плащей, великолепные мечи, и конечно, главным соблазном был серебряный котелок, который многие видели и восхищались его красотой. В ту ночь Бьярни, вооружившись топором викингов и ножом, и с серебряным котелком, чтобы не потерять, спрятался рядом с брохом и принялся ждать появления Кали.
Бьярни не подозревал, что кто-то из родичей Кали прознал о замысле и предупредил фермера. Кали во всеоружии был готов противостоять Бьярни, но Фракокк ему не позволила, и Кали остался дома, не сводя глаз с двери, на случай если Бьярни, чей план был теперь расстроен, явится к нему домой. Но Бьярни так и не появился.
Я без труда нашла Хокскую Пустошь на карте, место, где Торфинн Раскалыватель Черепов был, как предполагалось, похоронен. Это было неподалеку от дома Александеров, где в уютной гостиной своих апартаментов я обсыхала после дождливого дня. Дед Сигурда выбрал хорошее место для замка. Если оркнейская гробница действительно существовала, то она должна находиться где-то неподалеку. Сигурда удивила мысль Кенни о том, что завитки, изображенные внизу свитка, отображают часть береговой линии.
Я вспоминала все те гробницы, куда я лазила с Перси и без него. Я знала, что они могут легко затеряться. Местность была очень холмистой, и спустя не одну тысячу лет, гробницы поросли травой. Но их все-таки находили. Одна не так давно была найдена на территории молочной фермы. Так что шанс обнаружить еще одну оркнейскую гробницу у меня был.
Так где же она? Я посмотрела в окно на море, но его затянуто туманом, и различить береговую линию было невозможно. Я оставила записку для Лестера, и снова отправилась в Пустошь. Мне хотелось прийти туда пораньше.
На мой звонок в дверь никто не ответил. Лая собак также не было слышно. Фургон стоял перед домом, и я была уверена, что они дома. Может, Си гурд прилег отдохнуть или не хотел со мной разговаривать. Быть может, он передумает, если узнает, зачем я пришла. Я опустила в прорезь для почты записку, которую я написала у себя в комнате. В ней говорилось, что я попросила людей, у которых находится свиток, прийти к его дому в пять часов. Я искренне надеялась, что Сигурд дома, и что очень скоро он прочтет мою записку. Было двадцать минут пятого. Уиллоу и Кенни пока не появились.