— Ты еще такие слова знаешь? — искренно удивился хирург. — Не надо! Ничего не надо. Я и так все вижу…
Не зная еще, что спросить, он полез в карман своего халата и вытащил оттуда зеленое импортное яблоко.
— Хотите? — спросил он обеих женщин.
Те отрицательно качнули головами.
Тогда Рудольф хищно его куснул — яблоко захрустело, как нога, наступившая в гравий, — встал и пошел к дверям. Недовольный вкусом, точнее, его отсутствием, он выбросил яблоко в мусорную корзину.
Вдвоем с ветеринаром они покинули помещение.
— Интересно, он женат или нет? — пропищала девочка, лежавшая вместе с Лидкой и веровавшая в красоту бытия.
— На половине Орлеана, — сказала парикмахерша.
— И дети есть?
— От той же половины. В мусорной корзине, — уточнила Лидка.
— Еврей, что ли?..
— Какой, на фиг, еврей? Немец. Сама не видишь?
— Немцы хорошие, — мечтательно сказала девочка. — У них золотые руки.
— Для газовых камер.
— А я бы за такого пошла. У него, наверное, и деньги водятся.
— Так чего не идешь? — потеряла терпение парикмахерша. — Со своим мертвым приплодом бы и шла.
— Не говорите так, — взмолилась девочка. — Мне до сих пор кажется, что он у меня под ребрами дышит.
— Не чуди. Ребенка теперь у тебя никогда не будет, — успокоила ее Лидия Павловна. — Женщина должна сначала родить, а потом уже резать. А ты сначала режешь, а потом хочешь родить. Дура.
Девица хлюпнула носом.
— Тогда я кого-нибудь удочерю, — пробормотала она.
— Тебя саму удочерять надо. Хочешь, удочерю тебя?
— Нет, — искренно ответила соседка и после паузы спросила: — А его-то не жалко?
— Кого? Рудика, что ли? — почему-то бухнула Лидка.
— Да нет. Дитятку… — еле слышно произнесла девочка.
— Которого из десяти? — потребовала уточнения парикмахерша.
Сопалатница с ужасом уставилась на нее.
— Ну почему вы такая злая, Лидия? — В голосе ее почувствовалась мольба, будто от ответа на заданный вопрос зависела вся ее будущая жизнь.
— Потому что у меня доброе сердце, — объяснила парикмахерша. — А доброту приходится прикрывать злом, потому что иначе съедят на фиг.
— А отец… Отца-то последнего хоть знаете?..
— А ты до сих пор ничего не поняла? Вот действительно дура! — И Лидка натужно засмеялась, поразившись недальновидности своей соседки.
Здесь в палату влетел порыв сильного ветра. Он выбил настежь полузакрытые рамы, стекла в них звякнули как порванные струны. Запах перетушенной капусты из местной кухни сдался и побежал трусливо на цыпочках из коридора больницы на улицу. В лицо ударил горячий воздух странствий, будто ты стоишь у железнодорожной насыпи, а мимо тебя проносится скорый.
Лидка соскочила со своей кровати. Не запахнув халата, с вываливающимися из-за пазухи пирожками, которые соблазнили многих, но не пригодились никому, бросилась к окну и поразилась: над городом висела серая мгла. Со стороны озера Яровое налетел нешуточный ураган, будто невидимое чудовище прочищало горло и нос, чтобы дунуть, плюнуть и гаркнуть по-настоящему.
— А говорили, что ясно, — сказала Лидка, с трудом закрывая рамы. — Набрехали. Сейчас гроза долбанет.
— Еще с утра парило. Я аж вся пропотела, — подтвердила сопалатница.
Начали выть собаки. Лидка увидела, как на улице Орлеана возникло небольшое американское торнадо. Вихрь пыли завертелся на пуантах, завязался узлом и, втянув в себя куски сухой травы и обрывки бумаги, двинулся вперед по переулку, как сумасшедший танцор.
Картина была дикой, безотрадной. Лидка даже задвинула шторы, чтобы не видеть этого природного недомогания, когда воздух мутит, а под озером кто-то большой и грузный переворачивается с бока на бок.
А когда она возвратилась на свою железную кровать, то в палату вошел незнакомый ей гражданин.
— Вы Лидия Павловна Дериглазова? — спросил он тихим вкрадчивым голосом, слегка улыбаясь и излучая всем видом своим крайнее расположение.
— Ну? — подозрительно откликнулась Лидка, оглядев его с ног до головы.
— Это вам. — Он подал ей в руки авоську с апельсинами. — Апельсиновый сок в свежем своем состоянии препятствует тромбозам, повышает иммунитет и способствует укреплению потенции. Разрешите, я присяду.
— При чем тут потенция? — не поняла парикмахерша. — Вы куда клоните? Мне это сейчас совсем не нужно.
— А если б вы были мужчиной? — пробормотал незнакомец. — Если бы тестостерона оказалось больше, чем эстрогена, как бы вы тогда запели?
— Вы что, из Горэнерго? — предположила почему-то Лидка. — Да вы не шумите. Как выйду из больницы, так сразу все погашу.