— О каких иностранных учреждениях вы говорите? — удивился Ахановский. — Англичане, французы, американцы испарились после разгрома и лавы арестов по «заговору Локкарта», а вслед ноябрьской революции в Германии немчура разбежалась даже из своего консульства.
— Но, например, продолжает же работать Союз защиты русских интересов в Германии, — словно бес дернул Могеля за язык, столь усиленно лакавший сегодня коньяк.
Потом они заговорили непосредственно о деле. Ахановский кодировано записал на листочке перечень драгоценностей с количеством карат камней, грамм золота и цены в рублях. Могель должен был сообщить их покупателю и получить его встречные валютные расценки по всем позициям. Следовало также договориться, каким образом покупатель сможет осмотреть драгоценности.
Ахановский попросил Самуила Ефимовича одно сделать немедленно: в общем согласовать с покупателем сделку, — чтобы Михаил Иосифович больше не искал других партнеров. Для этого спекулянт назначил посреднику следующую встречу здесь сегодня за ужином и удалился из «Шкипера».
Пребывавший в лихом настроении после злоупотребления коньяком и удачного хода переговоров, Мо-гель решил не покидать ресторан до вечера. А чтобы получить нужный Ахановскому ответ, Самуил Ефимович заплатил метрдотелю с просьбой предоставить поговорить ему по телефонному аппарату.
Биржевика провели в служебную комнату «Шкипера» к аппарату, по которому он связался с Бартелсом по номеру, врученному тем ему вчера. После сообщения Могеля о столь молниеносном ходе сделки Вальтер выразил Самуилу Ефимовичу глубокую благодарность и заверил, что сведения «на баш» по графине будут у «герра Ванберга» в ближайшие Дни.
Могель-Ванберг-Мовкис вернулся за стол и снова взялся за французский коньяк «Дом Периньон». Самуил Ефимович, о котором слагали стихи, сравнивая его с «карамазовским чертом», дивясь в нем редкостной «подлости азефства», школярски расслабился, чего никак не мог позволить себе человек, обладающий «расстрельными» фамилиями.
Могель в разговоре с Ахановским угробил себя замечанием о Союзе защиты русских интересов в Германии. Он забыл, что Михаил Иосифович знаток русско-германских отношений, так как является хранителем ценностей уехавшего за границу крупного коллекционера Хотькова-Рожкова по доверенности, оформленной тем перед отъездом в консульстве Германии.
Спекулянт Ахановский, как Могель верно предполагал, активно помогал ЧеКе, и действительно прощупывал Самуила Ефимовича насчет обладателя валюты, покупающего ювелирную партию. Когда он назвал вдруг этот «Союз защиты», Ахановский сообразил — покупатель, вероятно, из германской разведки. Потому что упомянутый «Союз» как был при кайзере, так и остался после ноябрьской германской революции шпионским гнездом немцев.
Скажи об этом учреждении кто-то другой при любом ином разговоре, Михаил Иосифович не стал бы обращать внимания. Однако к Самуилу Ефимовичу он давно присматривался, и уже ловил того на мелких противоречиях в изложении своего прошлого, заметил его умение уходить от вопросов, определенные закрытость, настороженность, присущие именно специалистам агентурного дела. Поэтому, выйдя из «Шкипера», Ахановский отправился на Гороховую, чтобы поделиться своими наблюдениями с Целлером, от которого поступила львиная доля драгоценностей, о которых шла в ресторане речь.
На углу Гороховой Ахановский приостановился, окинув взглядом длинное четырехэтажное здание бывшего Управления градоначальника с пулеметом, выставленным в окно второго этажа. Прошел, скрипя свежим снежком, к входной двери в ПЧК, открыл ее и двинулся налево в пропускное бюро, бывшую швейцарскую.
Тут как всегда было набито разношерстной публикой. Похожий на художника господин с вязаным шарфом через плечо, еще не понявший, чем это чревато, стоя, выговаривал дежурному о канцелярской волоките, связанной с его делом. Растерянный старик из «бывших», пытающийся узнать об арестованном сыне-офицере, сидел, комкая в дрожащих руках шапку.
Михаил Иосифович наклонился к самому уху дежурного, доложил:
— Разведчик Ахановский к товарищу Целлеру.
Чекист впился в него взглядом, приоткрыл дверцу своего письменного стола, наклонился к нижнему ящику и быстро проглядел фотографии агентуры, нашел Ахановского. Ответил, понизив голос:
— Целлер на выезде, но вот-вот будет. Я вам выпишу пропуск, подождите в приемной.