— Да мне ничего не надо, — говорил Орловский, все же поддаваясь огольцу, держащего за шинель как за аркан.
Около двери он рассмотрел детину, который неуловимыми ловкими движениями, не оскорбляя, но и не выпуская, принял его у мальчишки, братски обнял за плечи и повел внутрь, приговаривая:
— Теперь не надо — опосля понадобится. Лишнее знание не повредит. Окромя пользы, от этого ничего.
В лавке торговец стал выметывать на прилавок одежду:
— Примерь, господин товарищ! Чего отерханничать в шинелишке да гимнастерке?
Он стащил с Орловского шинель, прикидывал на плечи шубу и пальто на вате, потом — подлавку.
Агентурщик примерки вытерпел и заявил:
— Благодарю вас, но пока воздержусь от покупки.
— Окромя пользы, от этого ничего не будет, — повторил продавец. — Может, что знакомым понадобится. Вот и знаете, где купить, а каков товар — своими глазами убедились.
Орловский вышел с торговцем на улицу. Там лавочный мальчишка крутился уже около полупьяного мужика в расстегнутом коричневом полушубке на серой овчине и, увидев хозяина, заорал:
А вот гражданин имеет желание продать свой полушубочек!
На это донесение из-за угла лавки вывернулось трое молодчиков, которые враз загомонили, обступая мужика, изображая из себя рьяных покупателей.
— Же-л-л-аю на пропой души продать… Романовский полушубок… — гнусавил тот, а барышники вокруг ожесточенно торговались, каждый давал свою цену.
Сошелся мужик с одним из них, стащил с себя полушубок и вручил вещь покупателю, достающему деньги из кармана. Молодчик, неторопливо извлекая кошелек из-за пазухи, передал подержать полушубок соседу. В этот миг сзади мужика кто-то закричал, он и все уставились туда… А когда мужик перестал оглядываться и повернулся, полушубка в руках «покупателей» уже не было. С засунутыми в карманы руками невозмутимо поглядывал на него и тот, что до этого «шарился» за кошельком.
— Давай деньги-то, — сказал начинающий мерзнуть в одной рубахе мужик.
— Чево?
— Деньги за шубу! — сипло заревел мужичок.
— За какую? — злобно отвечал «покупатель». — Ничего не видел.
Сухаревцы дружно отпрянули, теряясь в закоулках рынка под крики простака.
Орловский пошел к антикварным рядам, внимательно поглядывая вокруг, потому что рисковал не полушубком.
Он обошел заднюю часть магазина Тиграна из разных пристроек и наваленных куч металлической и прочей рухляди, негодной к тому, чтобы сгореть в «буржуйках». Побарабанил условным стуком в окошечко, выглядывающее из коридора, в котором была каморка Морева. Капитан выглянул через стекло и открыл черный ход.
Когда резидент скользнул внутрь, Морев стал накрепко закрывать за ним дверь, объясняя:
— Совсем мерзко повел себя в последнее время Тигран. Я уж досадовал, что назначил вам здесь снова встречу. Поэтому давайте побыстрее закончим наши дела.
В комнате он стал выкладывать на стол для Орловского копии свежих донесений английской агентуры, а тот прятал их в сапоги.
Вдруг Морев прислушался и предостерегающе поднял руку:
— Внимание! Я расставил в магазинном зале жестянки таким образом, чтобы они пад али и гремели, ежели кто-то станет пробираться с основного входа. Сейчас услышал что-то подобное…
Гренадер выхватил смит-вессон из-за пояса, и, несмотря на мощную фигуру, едва ли не балериной упорхнул посмотреть, в чем дело. Через минуту влетел обратно, взял из-под подушки второй револьвер.
— ЧеКа! Провалил нас негодяй Тигран. Решил все-таки стать единственным хозяином этой халупы.
Беспомощным мужиком, отдавшим своими руками последний полушубок, горько ощутил себя Орловский: «Как же так? Ведь, как всегда, заблаговременно осматривал прилегающую местность… Впрочем, облаву проморгал как раз в те минуты, когда примерял ненужное барахло в лавке да разглядывал, как обирают полупьяного. Именно в это время чекисты обложили магазин и сели в засаду!»
Капитан уже развел на полу костер из важных бумаг и записок. Он проговорил, страдальчески двигая длинными усами:
— Простите Христа ради, Виктор Глебович! Я кругом виноват. Но вы обязательно вырветесь! Идемте.
Они тихо шагнули в коридор, потом прошли в соседнюю комнату. Там Морев, нажав плечом на громадный шкаф, отодвинул его в сторону. Содрал за ним на стене обои и, ухватившись за край выступавшей доски, оторвал ее богатырским рывком вместе с соседними. Из образовавшегося проема потянуло ледяным воздухом улицы.