- Милош…
- Да, любимая…
Проведя рукой по стройным бёдрам, покрытым мурашками, я испытал настолько мощное возбуждение, что едва сдерживался от того, чтобы не проникнуть в неё немедля. Странно… Илона не делала ничего, чтобы взбудоражить, лишь полностью доверилась отдавшись во власть моей страсти. Однако, я чувствовал себя так, будто это меня заставляют биться в агонии умелые ласки партнёрши. Приподнявшись на руках, немного отстранился, впившись в Илону испытующим взглядом.
- Нет, Милош! – взмолилась она. – Не оставляй меня снова… только не сейчас!
Обхватив её лицо ладонью, я выдохнул прямо в губы Синеглазке:
- Не оставлю! Никогда! Ты моя, Илона! Только моя!
Очень осторожно и медленно я входил в неё, напряжённо следя за реакцией девушки. Я боялся, что, поспешив могу причинить ей боль. Заботился впервые не о себе, а о девчонке, лежащей подо мной, смотря в глаза с такой неподдельной любовью и обожанием, что мне стало на миг страшно: вдруг я когда-нибудь неосознанно разрушу нашу тесную неразрывную связь?
Сгорая в пламени страсти, охватившей нас двоих, гибкие юные тела сплетались вновь и вновь, даря друг другу небывалое наслаждение. Такого умопомрачительного секса ещё не было в моей жизни. Наверное, ощущения зависят от тех чувств, что испытываешь к партнёру. Илона - первая девушка, которую я полюбил всем своим отчаянным сердцем. Она была всем для меня: водой, воздухом, целым миром. Казалось, если наши губы разомкнутся, я просто задохнусь, разучившись дышать. Неужели такое возможно между двумя людьми? Мы словно связаны незримой нитью, словно мы – одно целое… два человека, нашедших друг друга в столь огромном мире.
Между нами было столько всего: нежность, обожание, привязанность. Всё то, из чего и складывается незабываемая первая любовь, сметающая любые преграды на своём пути, та, которая соединяет судьбы, становясь благом и погибелью…
Илона уже давно дремала на моём плече, а я всё с той же душевной теплотой смотрел на её безмятежное лицо, перебирая пальцами длинные волосы. Скажи мне кто, пару лет назад, что я влюблюсь так неистово, не поверил бы. Однако, это произошло. Теперь у меня была Синеглазка, жизнь которой я ценил гораздо выше своей. Не представляю, что бы сотворил с тем, кто посмел бы её однажды обидеть. Наверное, убил, не задумываясь о последствиях, настолько глубоки были мои чувства.
- Милош, извини, я уснула… - виновато произнесла Илона, пряча лицо на моей груди.
- Да? А я и не заметил, - соврал ей, сгребая в объятия.
- Скажи… ты не бросишь меня после того, что произошло сегодня между нами? Не будешь считать недостойной тебя… легкодоступной…
- После того сумасшедшего секса, что был у нас?
- Ну, Милош… - густо покраснела Илона.
- И не подумаю, глупая. Я теперь навечно привязан к тебе, девочка моя! Понимаешь? На веки вечные!
Илона сама нашла мои губы, даря жаркий поцелуй, который я бы теперь с трудом назвал невинным. Я отвечал ей, чувствуя, что в теле вновь разгорается огненная страсть.
- Милош, теперь ты навсегда принадлежишь мне! – вдруг чётко произнесла Синеглазка, смотря мне прямо в глаза. – Только мне есть место в твоём сердце, больше никому! Ты никогда не полюбишь другую!
- Никогда, Илона, как же иначе?
- Поклянись, что будешь любить меня вечно! Только меня!
- Клянусь, любимая! Если ты однажды исчезнешь из моей жизни я больше никогда не смогу полюбить, буду искать тебя, бережно храня в душе осколки памяти.
- Я верю тебе! И у меня в жизни не будет других мужчин, кроме тебя. Только ты, Орлов, всегда будешь моим единственным мужчиной! Веришь мне?
- Конечно, да!
- И никогда не сомневайся в этом!
По-детски, наивно и прямолинейно мы выражали то, что было в душе, отдаваясь первому чувству без остатка. Мы оба искренне верили в то, что будем вместе, всегда. Никто и ничто не сможет встать между нами. Ведь у нас всё так искренне и по-настоящему, разве судьба посмеет разрушить это, разбросав нас в разные стороны. Нет. Этому не бывать! Никогда!
***
Так и потекли наши размеренные дни счастья. Теперь мы стали ещё ближе, привязавшись друг к другу не только душами, но и телами. Мне хотелось беспрестанно обнимать Илону, угадывать каждое её движение, оберегать от всего мира и принять все беды, уготованные ей, на себя. Жаль, что это было невозможно. Я стискивал девушку в крепких объятиях до хруста костей, вжимал в себя, словно пытался слиться с Илоной в единое целое. Если бы меня спросили я бы не смог объяснить, что именно нас связывает. Мне казалось, что мы – это продолжение друг друга, единый организм, который не сможет функционировать, если его разделить.