Наступило странное и тревожное затишье, когда два отряда наблюдали друг за другом.
— Это Арминий, или я префект лагеря, — прошипел Пизон, заметив хорошо одетую бородатую фигуру на гнедом жеребце.
— Обвисшие сиськи Фортуны, ты прав. Чего он хочет? — спросил Метилий.
— Только боги знают — сказал Пизон, надеясь на то, что Тулл прикажет им атаковать. Это может быть рискованно, но Пизон был готов. Там — так близко — находился злобный ублюдок, который подстроил смерть многих его друзей.
Они взволнованно смотрели, как Арминий приложил ладонь к губам и воскликнул на латыни — Эй, римляне! Ваш наместник рядом?
Бассий, старший из присутствующих офицеров, выступил вперед из рядов своих людей. — Какой дикарь спрашивает о нем? — крикнул он.
Арминий улыбнулся, обнажив зубы. — Я и забыл, какими хамами вы, римляне, можете быть. Вы называете меня дикарем, но ведь это вы убиваете женщин и детей!
Угрозы и оскорбления его товарищей разносились над водой.
— Я вижу тебя, Арминий, коварный пес, — завопил Тулл, присоединяясь к Бассию. — Подойди и сразись со мной! Один на один!
Пизон и Метилий обменялись взволнованными взглядами. Несмотря на молодость Арминия, Тулл победит в таком бою — в этом они были уверены. Справедливость восторжествует.
— Центурион Тулл — какой приятный сюрприз! — ответил Арминий с насмешливым полупоклоном. — Я здесь не для того, чтобы искать единоборства, как бы мне ни хотелось лишить тебя жизни. Я хочу поговорить с моим братом Флавом. Он здесь?
— Не твое дело, здесь он или нет, — возразил Бассий.
— Почему бы тебе не вернуться в свой лагерь? — спросил Тулл. — Пока ты там, попробуй убедить бесхребетный сброд, что следует за тобой, сразиться с нами.
— Они потеряли мужество после того, как мы надрали вам задницы в прошлом году? — добавил Бассий. Он посмотрел по обе стороны. «ЛУЧНИКИ, ГОТОВСЬ!»
Лицо Арминия напряглось, но он не отступил. Как и его взволнованные спутники. — Я пришел с миром, — крикнул он.
— Это шанс, — прошипел Пизон. — Давай, Бассий, отдай им приказ. Убей этого ублюдка, и война закончится! Тулл говорит, что во всей Германии нет другого вождя, подобного Арминию.
Прошло десять ударов сердца, а с губ Бассия не сорвалось ни слова.
— Так, ты не приведешь моего брата? — спросил Арминий.
— Скажи ему «нет», — пробормотал Пизон, но, к его удивлению, Бассий и Тулл склонили головы, совещаясь.
Через некоторое время Бассий воскликнул: — Мы попросим Германика дать ответ. Ты можешь подождать этого?
— Похоже, у меня нет выбора, — последовал жесткий ответ Арминия. — До тех пор, пока вашим лучникам можно доверять, они будут держать слово?
— Они отпустят, когда я им прикажу, — ответил Бассий.
Эта скрытая угроза заставила Арминия и его отряд настолько засомневаться, что они отошли на безопасное расстояние от берега. Его шаг, сделанный во время бормотания ужасных проклятий, был встречен презрительными криками и насмешками со стороны собравшихся легионеров.
Пизон с отвращением наблюдал, как одного из гонцов, стоявших рядом с их позицией, отправили на поиски их наместника. — Почему они это сделали? — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Германик — командующий — с ним, я полагаю, нужно советоваться по важным вопросам, — сказал Метилий, отхлебнув из бурдюка с водой.
— Он скажет то же, что и Тулл, — предположил Пизон. — Отвали.
Пизон ошибался. Посланник вернулся вскоре после этого, принеся неожиданную новость о том, что Германик разрешил Флаву поговорить с его братом. Бассий передал это Арминию, который казался довольным, но подозрительным. «Неудивительно», — подумал Пизон. Лучники ауксиларии все еще были на месте, и во время ожидания, возможно, по приказу озорного Бассия, некоторые пустили стрелы через реку. Стрелы упали недалеко от позиции Арминия, но не оставляли сомнений, что он был в пределах досягаемости у кромки воды. Несмотря на эту опасность, он спустился на берег, чтобы поговорить с Бассием, и, как показалось Пизону, едва не заставил лучников снова промахнуться.
— Где Флав? — спросил Арминий.
— Он скоро прибудет, — ответил Бассий. — Ты мог бы перейти и подождать его.
— Я не вчера родился, центурион, — сказал Арминий, посмеиваясь. — Я останусь там, где стою, и твои лучники отойдут, пока я буду говорить с братом. Чересчур нетерпеливому офицеру было бы слишком легко отдать приказ о залпе. Возможно, это даже было твоим намерением.