«Ну же, Германик», — подумал Арминий. «Приди и умри».
Глава XX
Армия Германика незадолго до этого пересекли реку и продвигалась по равнине, окруженной с обеих сторон деревьями. — Идиставизо, — сказал Тулл своим солдатам. — Именно здесь теперь ждут Арминий и его воины, и здесь они встретят свой конец. — После этого заявления они долго и упорно приветствовали его. Несмотря на изнурительную жару, марширующих легионеров охватило чувство ожидания. Звучали шутки. Пизон отказывался делать ставки на победу римлян. — Это несомненно, — сказал он, но предлагал четыре к одному, что Арминий будет убит к концу дня.
Во второй раз за несколько дней, стоя позади вспомогательной пехоты, Тулл изо всех сил рвался добраться до врага. Для неримлян имело смысл вступить в бой первыми, смять германцев, пока более ценные легионеры будут ждать, но он ждал этой битвы с тех пор, как Арминий уничтожил армию Вара, семь долгих лет назад. Это было нечто большее, размышлял Тулл, это противостояние было тем, ради чего он жил. Беспокойный, вспотевший, он не мог оставаться на месте и ходил взад и вперед по промежутку между своей центурией и следующей по мере их продвижения. — Готовы, братья? — спросил он, ловя взгляды каждого мужчины. — Готовы отомстить за своих павших товарищей из Семнадцатого, Восемнадцатого и Девятнадцатого? Готовы к крови?
— Да, господин. Дайте мне их, господин!
— Можно вас на пару слов, командир? — Рядом с локтем Тулла появился Фенестела.
Тулл остановился, позволяя рядам пройти мимо. Боги, как он любил этот повторяющийся звук шагов. Он наполнял воздух, отдавался эхом от земли до его ног, физическое доказательство мощи легионов. — Что?
— Оставь их в покое. Продолжишь говорить так, как говорил, и ты выбьешь их из колеи.
Гнев Тулла вспыхнул, но он промолчал. Фенестела был не просто его опционом — он был его самым надежным другом. — Говори.
— Я тоже был в лесу, помнишь. Это то, чего я ждал так же сильно, как и ты, Тулл. Страсти накаляются — похоже, это из-за жары. Успокойся. Дыши. Парни сыграют свою роль. Они любят тебя. Они последуют за тобой куда угодно. В любое место.
Это была длинная речь, для несколько неразговорчивого Фенестелы. Тулл наблюдал за лицами легионеров, когда они проходили мимо него. Они решительно кивали ему. Свирепые улыбки. Немигающие взгляды. Волчий оскал. Сердце Тулла сжалось. — Они хорошие мальчики — все они.
— Ты сделал их такими, Тулл. Ты. Они одни из лучших легионеров во всей гребаной армии, такими же были наши товарищи из Восемнадцатого. Сегодня наши павшие братья будут гордиться ими — не бойся этого.
— Да, — сказал Тулл хриплым голосом. Он благодарно кивнул Фенестеле. — Ты прав.
— Поговори с ними еще раз, перед тем как начнется бой.
— Не пытайся указывать мне, как делать мою работу, ты, собака. — Тулл бросил на Фенестелу злобный взгляд.
— Я подумал, что солнце могло иссушить твои и без того затуманенные мозги, старик, — невинным голосом сказал Фенестела.
— Отвали, опцион, — беззлобно приказал Тулл. — Возвращайся на свое место.
— Да, командир.
Они двинулись дальше, вскоре впервые услышав барритус. То ли из — за хороших условий, то ли из-за расстояния, с которого доносилось пение, низкий голос мало повлиял на легионеров. — Пытаются укрепить свой позвоночник пением, не так ли? Эти ублюдки, должно быть, обосрались от размера нашей армии, — воскликнул Метилий под всеобщий смех.
Мрачная улыбка исказила лицо Тулла. Контраст с тем, что было семь лет назад, не мог быть более разительным. Под проливным дождем и лесной грязью, засасывающей конечности, постоянное исполнение барритуса подтачивало моральный дух его легионеров, как крысы мешки на складе зерна. Жуткий, в исполнении невидимых врагов, было легко представить, что его исполняют злые духи.
Барритус предвещал начало битвы. Когда пение стало громче, вспомогательные когорты внезапно остановились, из-за чего Тулл — снова не видя, что происходит впереди — пришел к выводу, что передовые части должны быть близко к восточной оконечности равнины. Лидеры вспомогательных войск — их собственные вожди — начали кричать. Зазвучали рога, забили барабаны. Вспомогательные войска издавали боевые кличи на галльском, германском и других языках и топали ногами по твердой, как камень, земле. Оружие билось о щиты.
Шум продолжался некоторое время, как и ожидал Тулл. Перед началом бойни мужчины с обеих сторон должны были пройти один и тот же ритуал. Чтобы набраться смелости и подавить страх. Чтобы подготовиться к встрече с врагами, которые убьют их. Они должны были быть готовы защитить своих товарищей и, в случае необходимости, умереть.