У колодца стояли две женщины. Они повернулись в ее сторону и с ненавистью посмотрели на немецкого солдата. «Не должно так быть на белом свете, чтобы школьницу вел на допрос в гестапо немецкий солдат, — как бы говорило их суровое молчание. — Не должно так быть на белом свете, чтобы в русской деревне сидел по-хозяйски за столом фашистский захватчик».
Прочь! Прочь с советской земли!
— Линкс! — скомандовал солдат и повернул налево, к окрашенному охрой деревянному дому, перед окнами которого росла старая высокая ель.
Девочка вошла вместе с конвоиром в дом, и он ввел ее в большую квадратную комнату, оклеенную голубыми обоями.
Почти посередине комнаты, в старой кадке, рос огромный фикус. Широко раскинул во все стороны свои ветки с темно-зелеными глянцевитыми листьями и рос себе, словно на воле. Точь-в-точь такой же у них был в учительской... А может быть, это и есть их старый школьный фикус? На какое-то мгновение Галя забыла, зачем она здесь. Она стояла и глядела на фикус, и ей казалось, что сейчас раздастся Школьный звонок на переменку и в комнату войдут с классными журналами учителя.
— Ты есть, девочка, Галя Комлева? — спросил ее из-за фикуса чей-то тихий голос.
За столом сидел офицер в эсэсовской форме. Он был молодой, розовощекий и красивый.
— Подойди ближе, Галя Комлева, — сказал он тем же тихим голосом, словно у него болело горло.
Галя подошла к столу.
— Это ты, девочка, Галя Комлева? — снова повторил он.
— Да, — ответила Галя.
Он наклонился над столом и что-то написал.
— Сколько тебе лет, Галя Комлева?
— Скоро будет пятнадцать.
— У тебя есть мать? Сестры? Братья? Отвечай, Галя Комлева.
— Да. Есть мать, старшая сестра и брат.
— Он большой, Галя Комлева, твой брат?
— Ему одиннадцать лет.
— Твой отец воюет в русской армии?
Немцы называли советскую армию русской.
— Да, — ответила Галя. «Он все знает обо мне от полицая, — подумала она, — и проверяет меня».
Затем офицер спросил, сколько лет проучилась она и как училась. Галя ответила.
— Так... Значит, ты была хорошей ученицей и... пионеркой? Галя Комлева?
Галя промолчала.
За окном пошел снег. Белый и легкий, весело летел он на землю, и казалось, снежинки догоняют друг друга. Старая ель протянула навстречу им свои мохнатые темно-зеленые лапы, словно звала к себе в гости. Как хорошо, когда идет снег, возвращаться с подружками домой из школы!
— Почему ты смотришь в окно, Галя Комлева?
Что ответить этому эсэсовцу? «Смотрю и вспоминаю, какой я была счастливой... А вы всё отняли у меня: и школу... и пионерский лагерь... и отца... И сама я стою на допросе в гестапо».
— Ты часто бывала у партизан? — спросил офицер, помолчав. — Отвечай, Галя.
«Какая я тебе Галя?.. Галя...»
— Почему ты молчишь? Я знаю: у тебя плохая... — он замялся, видимо подыскивая русское слово, — памятка. — Он засмеялся и в упор поглядел на нее. Он смеялся, а глаза у него были холодные, злые, оловянные глаза.