От этой мысли Алексу становилось не по себе.
Но ведь ученые предвидели развитие событий на Земле, они ведь умные и не могли ошибиться! Его родители, не колеблясь, заплатили взнос, продавая имущество, пока оно чего-то стоило. Даже страны отдавали землю задаром, зная, что лишь несколько территорий пригодны для постройки подземных сооружений. И пристраивали детей в Персоналы всеми правдами и неправдами разномастные олигархи…
Алекс вздохнул, да, его сомнения нелепы. Есть вещи, о которых действительно стоит подумать, серьезно и обстоятельно, чтобы выжить. Но сейчас хотелось забыть о воскресном шоу, неподвижно стоять в тишине и полумраке круглого зала центральной общественной зоны, прислушиваться к жужжанию системы фильтрации, едва различимым ночным стонам, стуку собственного сердца. Есть что-то нереальное, мистическое, в одиночестве ночного бдения. И вот уже кажется, что вокруг не стальные стены бункера, залитые бетоном и засыпанные землей, а тугоплавкая обшивка космического корабля, летящего сквозь вселенную в поисках новой планеты. В рамках человеческой экспансии, в бархатной темноте среди россыпи далеких звезд.
«Все ерунда по сравнению со Вселенной», - и он улыбался, почти как на фотокарточке.
Четверг
- Леха, не кисни! – Дядя Гриша пришел к нему утром. Бесцеремонно стянул одеяло и вытолкал, как есть, сонного в коридор. Под строгим взглядом Смотрящего Алекс, в одних трусах, дотопал до ванных комнат, принял контрастный душ, почистил зубы и вернулся в комнату одеться. С грустью покосился на не заправленную кровать. И поплелся в столовую на завтрак.
- Этак ты совсем к воскресенью скуксишься! И пить завязывай! – Голос Смотрящего был строг и по-отечески наставителен. Мысленно Алекс кивнул, оба раза. Да, дядь Гриш, пора браться за ум. – В тир, я так понимаю, не ходил еще? - Вопрос риторический, ответ очевиден. Оставалось лишь жевать, виновато склонив голову. – После завтрака пойдешь со мной в качалку, железо потягать, палками помахать, те ж до конца недели все равно заняться нечем. Что, не лезут умные книжки в голову, а? Перед смертью-то?
Окружающие с любопытством косились на сидящих за столом знакомых зеленых: Смотрящий хохотал, стуча по спине молодого библиотекаря, который подавился синтетической кашей. А когда обрел голос, принялся гоняться за мужчиной с криками: «Смерти моей хочешь!» с пластмассовой ложкой в руке. За что оба получили устное предупреждение от Персонала. И быстро ретировались в спортзал.
- Вижу, что вопросов миллион и маленькая тележка. – Алекс ловко увернулся от удара. Зря дядь Гриша так считает. Может, и крутились в голове мыслишки, но как-то очень вяло, без любопытства. Куда больше парня волновал текущий бой. Пропустишь пару ударов и хана, хоть и палками дерутся, но синяки-то настоящие! – Спрашивай, отвечу.
Алекс снова увернулся. Позиция была удобная, но он так и не решился нанести ответный удар. Сложно биться со Смотрящим! Все-таки авторитетный мужик дядя Гриша, такого палкой, пусть в шутку или на тренировке, рука не поднимется! К нему, как к отцу родному, все зеленые идут: расскажи, помоги, объясни…
- Дядь Гриш, а что у тебя другие люди спрашивают? – Две палки встретились почти под прямым углом, замирая и жалобно поскрипывая. Силен. Алексу нелегко давалась тренировка, он взмок и теперь трясся как мышь. Но продолжал держать оружие в скользких и ослабевших руках.
- Да многое. – Смотрящий усмехнулся и слегка ослабил давление. – Почему женщины участвуют в шоу, например, ведь их в Городе меньше, а симпатичные и вовсе нарасхват.
Алекс тоже усмехнулся. Понятное дело, почему. Это ж борьба человечества, а не сражение за доминирование над стадом. Кому нужны слабые женщины? Больным и чахоточным тут не место. Женщина должна передать детям не инфантильную красоту, а сильные гены, воспитать, вложить в потомство все, необходимое для выживания, за первые пять лет - потом детей переводят в другой сектор. И начинается… У женщин странная привычка защищать в ущерб развитию. Наивные. Будто ребенка можно оградить от всех бед!
- А еще? – Библиотекарь впервые проявил инициативу в нападении, ослабил защиту замахиваясь. За что немедленно поплатился ударом в живот. Ух. Пришлось опереться на собственную палку, как на трость, замереть и отдышаться. Больно ведь!