Но достаточно об этом.
Свои стремления я приложу к тому, чтобы найти проклятого полукровку. Он в Нижнем мире, несомненно, но рано или поздно выползет оттуда, коль может находиться в Срединном мире.
Неприятность в том, что у меня нет его личной вещи, по которой можно было бы его отследить – Ингрэм избавился ото всего с ним связанного. Я лишь попусту потратил время, терпеливо составляя формулу поиска под те вещи, которые могли быть связаны с полукровкой. Особые надежды я возлагал на ту уродливую фигурку – Ингрэм уж точно такого не вырезал бы, – но к моему изумлению заклинание указало на карте на рудники Срединного мира, куда он был сослан.
Перелистал только что дневник к началу, где зарисовал эту статуетку. Давече проходил культуру и мифологию тэйверов, и узнал, что это изображение мелкого божка Чунчухунлы, приносящего удачу. Жалею, что в сердцах швырнул его в очаг, возможно, пригодился бы еще.
Возможно, у Мэриэль, этой старой проныры, вечно сующей нос не в свои дела, завалялось нечто, принадлежащее полукровке. Но не чувствую я себя уверенным в том, чтобы допросить ее со всем пристрастием – духу мне пока не хватает, все же заботится она о Юки и Борее. Давненько я их не видал, но оно и к лучшему. Коль хочу я отомстить за мою дочурку, со многим придется расстаться, о многом забыть, но я готов. Моя дорогая, моя бедная крошка… Засыпаю и просыпаюсь с мыслями, как жестоко проклятый полукровка обошелся с ней, как изуродовал ее тельце, и одного проблеска этой мысли достаточно, чтобы переполнить меня убежденностью в том, что это правое дело. Став Ищейкой, я смогу дать этой твари отпор и предотвращу возможные бедствия.
глава 2
Утро в рабочем поселке начиналось со звона колокола. Ингрэм продрал глаза. Пока соседи торопливо одевались и заправляли кровати, он с трудом поднялся, опустил ноги на холодный деревянный пол, и посидел так немного, приходя в себя. Каждый день начинался с головной боли, будто с жестокого похмелья. Ингрэм, прикрыв глаза, сжал виски ладонями, будто это могло спасти от фантомного чувства, что голова вот-вот расколется. Заставил себя встать и одеться и поспешил наружу.
Умывались в купальнях холодной водой, завтракали в столовой безвкусной, но питательной кашей, хлебом и едва теплым чаем, и после общего построения отправлялись на работы.
На мэрадайских рудниках, куда сослали Ингрэма в наказание, добывали светящиеся кристаллы. Рудники эти примыкали к цепи Мэрадайских гор на юге, в нескольких днях пути до Пурпурного моря.
Смертная казнь во времена тэйверов была обычным явлением, теперь же ее отменили – в ходе войны пало слишком много людей и уркасов, чтобы вот так просто разбрасываться рабочими силами. Рудники теперь были не только изнуряющим трудом, как это было при тэйверах, но и тюрьмой для преступников. Для того, чтобы работы не останавливались, жизнь в рабочем поселке с уходом тэйверов значительно облегчилась. Она по-прежнему шла строго по расписанию, но часов сна и отдыха стало больше, еда – разнообразней и свежей, и смертность в рудниках значительно уменьшилась.
Женщины-заключенные жили отдельно от мужчин. В свободные часы им дозволялось прогуливаться вместе по рабочему поселку – так и знакомились и заводили семьи по разрешению за хорошее поведение, рожали детей, семейным даже домик отдельный выделяли. Детей обучали грамоте и после двенадцати лет отправляли в город учиться ремеслу, а если ребенок был магом – носил противомагические оковы и отправлялся в магическую школу.
Заключенных делили на три группы и отправляли на работы. Одна группа спускалась в штольни, где полутьму подземелий тускло освещали крупные кристаллы на грубо обтесанных стенах. За этими кристаллами – их частицами, пылинками, а то и, если повезет, глыбами – они и охотились. Раздробленные камни измельчали, сортировали, кристаллы и камни вывозили грузоподъемниками. Кристаллы отправлялись на дальнейшую обработку, а камни – на строительство. Проходы постепенно расширяли, укрепляли подпорками, сейчас достраивали седьмой подземный уровень.
Вторая группа работала на поверхности – вывозила камни и кристаллы на повозках, тачках, занималась дальнейшей сортировкой.
Заключенные третьей группы дежурили в рабочем поселке: прибирались в столовой, мыли посуду, работали в прачечной, скоблили полы, драили нужники, выходили работать в поле.