Нужно будет действовать осторожно – полукровка владел загадочным артефактом, позволявшим открывать Двери так просто, что это казалось абсурдом. Один крошечный промах – и полукровка в мгновение ока умчится вместе с Ингрэмом в столь далекие края, что отыскать его снова не получится.
Досадно все же, что Мэриэль не вынесла зелья и теперь корчилась в предсмертных хрипах. Будь она здоровее и моложе, можно было бы использовать ее, как приманку, но и полученных сведений должно было хватить. Говоря о целительнице, Ингрэм улыбался той улыбкой, которую Хорей давно уже не видел.
Он достал из сумы книжицу в простой кожаной обложке со шнурком-перевязью. Раскрыл последние страницы, быстро записал некоторые детали, чтоб не забыть, что следует проверить. Захлопнул книжицу, положил в сумку вместе с платком, пузырьком красивушны душистой и флаконом духов. Оглянулся в последний раз и вышел за дверь.
Он спускался по лестнице, когда в него вдруг врезался бегущий со всех ног мальчишка. Он едва успел подхватить этого постреленка, чтобы тот не упал и не ушибся.
– Ой! Прошу прощения! – звонким голоском вымолвил тот. Распахнул большие синие глаза, широко улыбнулся. На его тонком лице были заметны следы заживающих ссадин, видимо, мальчишка не раз попадал в переделки. – Спасибо, я чуть не упал, ух, тетушка бы опять ругала меня за то, что тут бегаю!
– Ничего. Впредь будь аккуратней.
– Я всегда аккуратный, – заверил его малец. – Тетушка говорит… Ой, точно! Мне же тетушке надо показать! Господин, вы тоже можете посмотреть! Там, на кухне! Ой, я сейчас, вы подождите!
Мальчишка умчался дальше, повернул за угол, туда, где находилась комната Мэриэль.
Хорей неожиданно кое-что понял. Его чуть качнуло, но он быстро пришел в себя. Нащупал для верности маленький кинжал, который всюду носил с собой на поясе. Кинжал не спас его бедную крошку, не спасли и умения, которым он обучал ее, но ничего. В этот раз кинжал будет пущен в ход, а полукровка расплатится за свои злодеяния.
Сжав кулаки, Хорей продолжил спускаться по лестнице, слыша громкий, полный отчаяния и скорби крик своего сына.
Дружба между Ингрэмом и Энис завязалась легко и естественно. На следующий день после того, как он пришел с извинениями, должен был состояться сеанс лечения, но Ороро не вернулся, и Ингрэм весь вечер и половину ночи провел в комнате, мучаясь от незнания и ожидая его возвращения с минуты на минуту. Переживания несколько ухудшили эффект лечения, и когда они пришли к Энис на следующий день, та обнаружила это и искренне заволновалась. В конце лечения она крепко сжала руку Ингрэма и попросила, чтобы в следующий раз он все равно приходил на сеанс, даже если Ороро не успеет – то было лучше, чем ничего.
Гуляя в одиночестве во время следующей отлучки Ороро, Ингрэм не заметил, как оказался возле знакомого дома с красной черепицей. Увидев его в окно, Энис пригласила зайти.
В другой раз он пришел сам – просто так. Он был признателен ей за помощь, никого больше в городе не знал, а Энис была рада его обществу – жители города сторонились ее из-за связей с тэйверами, пусть то было в прошлом, и, возможно, она чувствовала себя одинокой.
Они могли подолгу обсуждать способы изготовления снадобий, виды растений, последние новости, прочитанные в вестниках. Ингрэм приносил купленные сладости, которые они съедали за вечерним чаем, помогал ей со снадобьями, если она не успевала приготовить их к завтрашнему дню, – как этим вечером.
– Тебя никогда не интересовало, куда все время отлучается Орохин? – спросила Энис.
Ингрэм пожал плечом.
– Небось по девкам шастает, – со смешком протянула Энис. – Вот как явится к тебе с охапкой непослушных крикливых младенцев-магов и оставит нянчить, что ты, пустой, потом будешь делать?
– Ты же знаешь, что он еще слишком юн для этого. Пока дозреет, я, слава богам, успею умереть от старости, так что эта участь меня минует.
Энис усмехнулась, но тут же посерьезнела.
– Моя госпожа успела спастись в Нижнем мире и отправила мне послание, – медленно произнесла она. – Через Орохина. Он путешествует между Срединным миром и Нижним, ты ведь догадывался?
Ингрэм осторожно кивнул.
Он знал, что Энис в курсе, что он наблюдает за Ороро, пытаясь понять, что тот задумал.
Энис была предана своей госпоже-тэйверке. Ороро научился открывать Двери – что было немыслимо, и доселе этого никто не умел, насколько знал Ингрэм, – не знал нужды в золоте, вдобавок только что Ингрэм узнал, что он был посыльным между Энис и ее госпожой, значит, тэйверы примирились с его полукровностью, усмотрев в этом выгоду для себя. Они приняли его, и он тоже был верен тэйверам – судя по всему, носился между мирами, выполняя их поручения. А иначе стал бы он, такой гордый и самоуверенный, так стараться? Сомнения в его преданности тэйверам вызывали лишь незначительные с виду мелочи: Ороро после своих отлучек зачастую возвращался подавленным (но то могло быть из-за усталости); его волосы все еще были короткими, а ведь среди тэйверов подобное считалось зазорным.