Он двигался молниеносно, может, хлебнул специального зелья, коими славились Ищейки, может, это Ороро отупел, будучи застигнут врасплох и ошарашен гибелью Мэриэль. Хорей молниеносно сотворил заклинание и резко направил на Ингрэма правую руку, которая вспыхнула синими огнями. Маленькие стремительные лезвия легко прошли сквозь сеть и ринулись на Ингрэма. Ингрэм успел прикрыть голову, и лезвия впились в его кровоточащие руки, спину. Разорвались, и лопнула кожа, и хлынула кровь. Ингрэм потрясенно отнял руки от лица, стиснул до скрипа зубы, не проронил ни звука. В голове Ороро зашумела кровь, бой сердца ускорился, отстукивая странный дикий ритм. Он медленно подошел к Ингрэму – помочь остановить кровь, разумеется, хоть в целительстве был бесполезен, как топор, брошенный в реку. Ингрэм кое-как стряхнул с плеч куртку и прижал к рукам. Поднял глаза и замер, и снова на лице его проступило то самое выражение, которое раздосадовало и расстроило Ороро после их ссоры.
Ороро замедлился, опомнился. Перед глазами плыло красноватое марево. Он шевельнул крыльями и ужаснулся – когда с него успел слететь оборот?! Он резко отшатнулся, отвернулся от Ингрэма, прижимая руку к носу, но это не помогало.
Он… он не должен был сейчас думать о том, что голоден! Он должен был думать, как выбраться из этой ловушки!
Тем временем оставленная без присмотра Энис попыталась сбежать, но Хорей, заметив это, быстро догнал ее и, утихомирив в два удара, поволок за волосы назад, ближе к ловушке.
Ороро, пользуясь временем, которое она выцарапала, попытался сколдовать магическое пламя. Магия вспыхнула в руках фиолетовым огнем, дернулась, погасла. Ороро растерянно посмотрел на руки, скрюченные длинные когти, попытался снова. Магический огонь издевательски дернулся несколько раз и развеялся.
– Да что же это?..
Такое с ним уже случалось, когда Ингрэму требовалась его помощь, и вот теперь это происходило опять – и снова Ингрэм был в ловушке из-за него. Тогда он ничего не смог сделать, и сейчас, вспомнив это, Ороро стремительно начал паниковать. Он потряс руками, попробовал другое, заклинание щита – возможно, с его помощью удастся расширить прорехи в сетке молний и выбраться отсюда?
Он почти наколдовал, но с новым вдохом все снова рассыпалось – Ингрэм встал рядом, неотрывно смотря на Энис. Хорей, тяжело дыша, швырнул ее под ноги и обнажил меч. Ороро, бросив попытки не чувствовать кровь в воздухе, попытался еще раз пробить сеть, с досады ударил по ней кулаком.
– Это бесполезно, – сказал Хорей. – Как я уже говорил, я готовился к нашей встрече. Тебе не пройти через эту ловушку. Весть о том, что полукровка-тэйвер, несколько лет назад безнаказанно убивший людей, нашел способ открывать Двери в любое место, несомненно, взбудоражит магическое общество.
Хорей подошел к ловушке вплотную. Глядя только на Ингрэма, он склонил к сетке лицо и негромко доверительно сказал:
– Все, кто помогает ему, будут считаться сообщниками, а потому их надлежит проводить в рудники на пожизненные работы – к чему впустую растрачивать жизни? Оказавших сопротивление надлежит немедленно уничтожить. Как эту женщину.
Он указал мечом на Энис.
– Она ничего не сделала, – дрогнувшим голосом сказал Ингрэм. – Не тронь ее.
– Что? – Хорей притворно приложил ладонь к уху. – Я не расслышал.
Ингрэм медленно подошел совсем близко к барьеру. Пока он тянул время (хотя вряд ли задумывался об этом), Ороро, подавив порыв оттолкнуть его назад, сосредоточился на новой попытке сколдовать.
– Можешь расправиться со мной, – продолжал Ингрэм, – но не смей трогать невинную женщину.
– Так ли она невинна, какой кажется? Зелье правды раскроет истину в суде, а до тех пор ты прав, пожалуй, я сохраню ей жизнь. Будь благодарен мне за это, а теперь – исполни то, ради чего я оставил тебя в живых.
Хорей молниеносным движением достал небольшой кинжал и швырнул его в Ингрэма. Тот успел среагировать и отшатнуться, но удар достиг своей цели. Ингрэм попятился, тяжело дыша. Ороро, с чувством, будто небо меняется местом с землей, подскочил к нему, помог сесть.
Мир пульсировал, разрывался от безвыходности ситуации. Ороро не мог сделать ничего, даже пустячковую царапину – и ту не мог исцелить, что уж говорить об этой ужасной ране!
Он потрясенно перевел взгляд на свои руки, испачканные кровью Ингрэма.
Кровью пропитался воздух, запах крови забился в ноздри, зов ее туманил обзор перед глазами, все мысли были только об одном – кровь.