Он не смотрел на лежащего аристократа, казалось, он и вовсе собирался пройти мимо, как вдруг на мгновение остановился.
— Ты закроешь клетку, — тихо произнёс епископ и продолжил идти к краю колодца.
Он не спрашивал, а утверждал. У Ланса просто не было выбора, ему нужно повернуть это проклятое колесо и закончить активацию первой фазы. Ведь даже с бьющим с небес светом гидра всё ещё сильна и не собирается сдаваться.
Трудно сказать откуда у аристократа появились новые силы. Может подарок Алгиренды оказался куда обширнее и где-то под обликом мелких закорочек скрывался переполненный энергией хар артефакт. Может свет, падающий из второй части колодца, отвлёк Врага и позволил передохнуть. Хотя скорее всего большую роль оказало пришествие епископа, который решил поделиться частичкой своей силы.
В любом случае, скрепя зубами, Ланс снова поднялся на ноги и теперь куда увереннее лёг на механизм, заставляя того продвинуться на миллиметр. Чудовищно тяжело давался поворот колеса, ведь бездна уже проникла в каждый элемент механизма, что позволяло ей ещё сильнее бить по мозгам. Но кто-то должен это сделать, даже ценной собственного рассудка. И медленно створки клетки над колодцем начали соединяться.
Расширялось и продолжение колодца на потолке. Всё больше света падало прямо в эпицентр аномалии, пока землетрясение убивало врагов и союзников. Но в какой-то момент тряска закончилась, и колосс замер. Вместе с ним начал затухать и его глаз. Гидра наконец-то добилась желаемого.
Но епископа это не волновало, он продолжал идти к краю колодца. Медленно и уверенно, гремя своими оковами один из сильнейших магов на долю секунды замер у конца пути. И перед тем, как клетка сомкнулась над колодцем, уже не совсем простой смертный просто сорвался в бездну.
Ланс снова упал рядом с механизмом. Как только аура света, создаваемая духовным наставником, исчезла, то и бездна набросилась с новой силой на смертный разум. Но через считанное мгновение прямо изнутри колодца ударил сильный свет.
Гидра завопила во всю мощь, десятки голов соскользнули с тела колосса и устремились прямо вниз. Змеиные пасти пробивали ярусы на сквозь, уходили глубже и разрушали всё подряд в безумной атаке. Но до основания добраться они уже не успевали.
Все пустотные твари теперь бежали к центру аномалии, они даже не обращали внимания на сидящего Ланса, а сразу же прыгали вниз. И тёмная пелена отступала, сгущаясь лишь в одном месте. Влияние её становилось настолько сильно, что искажались даже падающие с небесного колодца лучи света. А ещё внезапно температура сильно поднялась… Очень сильно…
— Вот чёрт… — ругнулся маг с янтарными глазами, различия в сиянии на потолке спасительную беду.
Аристократ сделал последний рывок и всё же успел доползти до дворца, где его уже подхватили чьи-то руки. Может это был сотрудник Гильдии или кто-то выживших защитников гарнизона. Через секунду тяжёлые двери закрылись.
И как раз в этот же момент из небесного колодца вырвалась всепоглощающая мощь огня. Халсу’Алуби действительно собрал свои войска и привёл их к Орта Миос. И пламя его не знало пощады ни к врагу, ни к союзникам. Одной за другой головы гидры с шипением растворялись, пока температура в городе становилась всё выше, а кислорода — всё меньше.
Боль и величие
Некоторые смертные Эдема зачастую забывают, что творение Этия делится не просто на города, а именно на земли. Помимо главного города на территориях того же Сароса находятся также и округа. Вокруг эльфийского Акерона расположились доминионы. И земли Орта Миос представляли из себя не просто сеть подземных пещер.
Да, на поверхности почти никто не жил, ведь каменистая почва непригодна для земледелия. К тому же живописным местность тоже не назовёшь, всё серое, скучное, мрачное. Ещё и холодно довольно. Имеется несколько открытых карьеров, но основная добыча ведётся в шахтах гномами. Опять же под землёй и живёт большинство населения, а те, кто любит солнечные лучи, обычно выбирают другие поселения.
Но сверху Орта Миос находились также высокие горы. Мощные пики в некоторых местах даже достигали облаков. И там в своих крепостях проживали драконоиды. Пожалуй, древнейший вид смертных, обладающий невероятно огромной силой лишь по праву рождения. И сравнить масштаб их магического таланта можно лишь с размахом колоссальной проблемой плодовитости.