Клоуд приложил руку к лицу — очередная волна усталости, словно прилив, накатила на него, — затем потер переносицу.
— Хорошо. Пойдемте. Я куплю нам по рюмочке и объяснюсь.
Наблюдая за тем, как Клоуд, прислонившись спиной к грязной стене в подвальчике рюмочной, слушает его, Грейвс начал понимать, насколько тот и впрямь утомлен. В полутьме лицо его нового знакомого казалось опустошенным, а скулы — чрезмерно выступающими. После этого он не удивился, узнав, что Клоуд всю ночь ехал верхом, а в разгар дня с трудом пробирался по лондонским улицам.
— До нас, живущих в глуби Суссекса, донеслась лишь небольшая часть вестей о беспорядках, — пояснил Дэниел, — а потому я даже не представлял…
— …что Лондон можно так быстро поставить на колени. — Грейвс опрокинул рюмку и почувствовал, как ему обожгло горло. Он сквозь зубы втянул душный воздух.
Молодые люди говорили тихо, склонившись друг к другу в темном углу рюмочной. Небольшие группки мужчин в запыленных кафтанах заполняли своим бормотанием помещение, окутанное облаком табачного дыма. Возле двери на корточках сидела женщина среднего возраста; она запела какую-то солдатскую балладу себе под нос, однако никто из посетителей не обратил на нее внимания.
Не давая себе труда оглядеться, Грейвс продолжил:
— За последнюю неделю мир перевернулся. Я молю Бога, чтобы он снова оказался в прежнем положении, не то мы все останемся без опоры под ногами. Расскажите мне еще что-нибудь о замке Торнли.
Подняв свою рюмку, Клоуд опрокинул ее в рот. Огненный вкус джина заставил его закашляться, в глазах защипало, однако Дэниел почувствовал, что напиток сделал его крепче, принес временное облегчение.
— Я рассказал вам о наших подозрениях, касающихся фамильного имени и положения детей.
Грейвс кивнул.
— Вы правы. У меня есть тому доказательство, а также их законное требование.
— Слава Богу. — Казалось, Клоуд еще больше съежился в своем углу. — Это облегчит дело, когда минует опасность, однако… — Он подался вперед и положил свою ладонь на рукав собеседника. — Опасность в самом деле есть. Нам неизвестно, знает ли кто-нибудь еще о детях, кроме убийцы Александра, однако, хоть я и испытываю невероятное облегчение оттого, что он взят под стражу, госпожа Уэстерман и Краудер полагают, будто человек, устроивший это убийство, трижды собственными руками губил людей в Хартсвуде. Опасность существует в действительности. Другой человек мог так же, как и я, приехать верхом и навести справки.
Грейвс положил ладонь поверх руки своего нового друга, сжимавшей рукав его кафтана, и постарался говорить так, будто он испытывал куда больше уверенности, чем на самом деле.
— Мы можем присмотреть за ними. Мы так и сделаем, только сначала я должен отвести вас назад, в дом господина Чейза. Вам нужно отдохнуть, а мне необходимо найти способ рассказать детям о том, что вы рассказали мне. Похоже, Сьюзан оказалась права в своих самых страшных подозрениях.
Дэниел жутковато улыбнулся, разглядывая пятна на своей грязной рюмке.
— Кажется, она сообразительная девочка.
— И очень добрая, равно как и ее брат. Александр прекрасно воспитал их.
Тут дверь, выходившая на уличные ступени рюмочной, распахнулась, и в помещение влетел поваренок господина Чейза.
— Господин Грейвс! Скорее, сэр! Загорелся склад моего хозяина, что у реки, и он собирается отстоять его. Вы должны присмотреть за детьми.
Грейвс выругался себе под нос и, бросив на стол несколько пенни за выпивку, выскочил из двери, волоча за собой Клоуда.
Домочадцы пребывали в замешательстве. Грейвс буквально затолкал Клоуда в кабинет господина Чейза и велел ему отдыхать. После ночной езды, дневных приключений и джина Дэниел смог высказать лишь невнятный протест, но затем лег на диван и накрылся своим плащом.
Господин и госпожа Чейз спорили в коридоре со своей дочерью, тем временем к дверям с грохотом подъехал экипаж, и вокруг него собрались все слуги мужского пола — на их лицах читались мучительная спешка и тревога.
— Идем, Верити! Ты должна поехать с нами! Я не могу оставить тебя здесь!
Мисс Чейз казалась единственной безмятежной актрисой в этой пьесе — она спокойно сложила руки на груди.
— А я не могу оставить детей, папенька, они же не могут — не должны — ехать. Идите же, боюсь, вам придется покинуть меня.
— А если черни взбредет в голову прийти сюда?
— Вы должны оставить меня под защитой господина Грейвса и его друга.
Значит, она все-таки заметила появление Клоуда. Грейвс понадеялся, что господин Чейз не почувствует исходивший от него запах джина. Госпожа Чейз что-то пробормотала. Грейвс уловил слово «репутация» и ощутил, что подрагивает. Улыбнувшись, мисс Чейз ответила своим обычным уверенным тоном.