Что‑то было не так. Он действительно допустил ошибку. Какие еще представления мещан о приличии он нарушил сейчас?
— Или, скорее, единственное, — задумчиво поправила его мадам Кэннон, пристально глядя прямо в глаза Кейду. — Только не говори мне, будто в ту ночь ты был в таком состоянии из‑за пары бокалов ликера. Может эта девка ничего и не заметила, но уж меня‑то не проведешь. Я сразу могу отличить пьяного от наркомана, — она укоризненно покачала головой. — Надо же, такой молодой… ну, теперь‑то понятно, что тебе и в самом деле нужна комната. Не шляться же тебе по всему городу с вещами, о ценности которых ты и представления не имеешь… тебе, видать, никто не говорил, что пока дело не закончено, засвечиваться нельзя. Ну так вот, парень, слушай меня — хозяйку этого заведения — этот товар надо сбыть и чем быстрее, тем лучше. Иначе ты на нем погоришь.
Ничего этого Кейд не понимал. Что значит “засветишься”, “сбыть”, “погореть”? Он решил не придавать особого внимания старушечьей болтовне.
— Если у вас есть для меня комната, я вам хорошо заплачу, — терпеливо повторил он. — Мне ничего, кроме комнаты и не надо.
Это неожиданно рассердило мадам Кэннон. Она сложила руки на груди и уставилась на Кейда злым взглядом:
— Видали вы его! Он мне хорошо заплатит! Ему видишь ли комната нужна! И все? Больше ничего? А когда начнется ломка, к кому ты первому побежишь? Ко мне? Нет уж, не надейся, я тебе травку таскать не стану. Пошли! — она рывком распахнула дверь и пошла вверх по темной лестнице, продолжая ворчать себе под нос: — У этих мужичков никогда ничего толком не узнаешь. Молчат, словно языки откусили, а потом одни неприятности от них Можно подумать, им когда‑нибудь хватало мозгов выпутаться самим.
Кейд сгреб обратно в карман золотые побрякушки и поспешил за женщиной. На площадке она вытащила связку ключей, как у Фледвика, открыла одним из них дверь и протянула Кейду:
— Ключ только один, — наставительно заметила она. — Можешь не беспокоиться. Здесь безопасно. Если проголодаешься или спесь с тебя сойдет и захочешь немного поразвлекаться, можешь спуститься в пивную. Буду рада увидеть твою мордашку среди своих девочек.
Он закрыл за ней дверь и внимательно осмотрел свои новые владения. Комната не отличалась чистотой и опрятностью. К тому же здесь было довольно темно. Стенные полки для вещей не выдвигались. Применять силу Кейд не решился. Впрочем, ему и хранить‑то было нечего. Кровать была складная, старинная, он нередко видел такие в домах мещан, когда заходил туда во время боев.
Он все еще никак не мог привыкнуть к мысли, что теперь ему придется жить среди мещан и быть одним из них Он заперся на ключ, затем присел на край кровати и разложил на покрывале все свое богатство. Он осторожно перебирал вещицу за вещицей, задумчиво разглядывая каждую из них. Из разговора с хозяйкой заведения Кейд понял совсем немного. Однако, еще по беседам с Фледвиком, в его сознании укрепилось представление о значении золота. Да, золото можно обменять на деньги, а деньги, в свою очередь, на еду, одежду, жилье и все остальное, что необходимо для жизни. Может быть именно поэтому появление такого количества золотых безделушек так взволновало хозяйку Кэннон?
Кейд уже знал, что ради денег люди могли пуститься на многие незаконные авантюры. Фле–двик ради них не раз рисковал своим положением и работой, даже подвергал себя унижению, нарушал закон. Те двое парней, на берегу, они ведь тоже занимались чем‑то незаконным, и все ради денег. Они даже пытались выманить у него побольше золотых побрякушек. А это значило, что он обладал чем‑то особенным, что мещане очень хотели иметь. И у него этого было много.
Он растянулся на постели, но оказалось, что она слишком мягкая для него. Кейд перевернулся на бок, потом на другой Нет, лежать на ней было просто невыносимо. Уж лучше на полу. Он поднялся и озадаченно почесал в затылке. Сплошные неудобства. К тому же, чтобы найти ту девушку, ему придется пойти в пивную. Ему совсем этого не хотелось. Пусть он уже больше не Оружейник, но грязное, вонючее заведение по–прежнему вызывало в нем лишь неприязнь и чувство гадливости. Он вспомнил ту ночь, когда впервые, накаченный наркотиками, попал сюда: метание теней, яркие пятна перед глазами, расплывающиеся лица и плечи, голоса женские и мужские… спертый воздух, перехватывавший дыхание… его невольно передернуло от всего этого. Однако ничего не поделаешь, придется идти. Именно из‑за этой пивной он тут оказался. Девушка из секты тогда нашла его там, а теперь, вероятно, он сможет найти ее.
Однако в таком виде появиться в заведении было бы стыдно. Он осмотрел себя. Нет, ему нужна новая одежда и ботинки, туфли. Кейд догадывался, что даже мещанин не станет носить постоянно одно и то же.
Когда он подошел к мадам Кэннон, хитрая старуха уже поджидала его с новостями.
— Слушай, парень, тебе бы следовало спуститься сюда пораньше, — выпалила она. — Тут шатался один старикашка, Карлин, но потом ему пришлось смыться. Ну да ладно, ничего, — она дружески похлопала его по плечу, как старого приятеля. — Он завтра все равно сюда утречком наведается. Я бы и сама могла послать его к тебе, да думала, ты отсыпаешься после очередной дозы.
Кейд был несколько озадачен. Во–первых, он представления не имел, кто такой Карлин. А во–вторых, что значит “очередная доза”. Эта мадам Кэннон, похоже, так и будет говорить одними загадками. Не долго думая, Кейд поинтересовался, кто же этот старик, о котором она говорит.
— Карлин? — удивленно переспросила хозяйка заведения. — Да у него тут магазинчик поблизости: продает одежду благородным. Я вот никогда не могла понять — почему это наши бездельницы готовы платить за нее бешеные деньги, — она пожала толстыми плечами. — Наверное, чтобы щеголять перед своими дружками за закрытыми дверями. Я когда‑то и сама была ничего себе. Но если бы мне кто‑нибудь из моих мужиков сказал, что мне нужна затейливая одежонка, я бы ему глаза выцарапала, — она хрипло хохотнула. — А ты не из нашего района, точно?
На какую‑то долю секунды Кейд растерялся, сбитый с толку неожиданным вопросом.
— Я так и думала, — со вздохом заметила мадам Кэннон, понижая голос. — Слушай, — она наклонилась к нему через стол, и от ее декольте с низким вырезом на него пахнуло дешевыми духами. — Тебе, парень, нужен хороший совет, и я тебе его дам. Даже если ты и не хочешь. Ты скрываешься, — она загнула толстый палец, — и ты колешься… — она загнула второй, — не слишком хорошее сочетание, можешь мне поверить. Но в то же время, мозги у тебя на месте, как я посмотрю. Ты не хочешь чтобы какая‑нибудь баба, я или кто‑то другой, вытянули из тебя все, что ты имеешь. Правильно, так и надо. Но тебе, парень, надо немного поубавить спеси… со мной, например. Слушай…
Она остановилась, немного помолчала, чтобы передохнуть и затем продолжала уже совершенно серьезным тоном:
— Я захожу сегодня в кухню и вижу, как ты стоишь там один и сам себе улыбаешься… послушай, парень, ты бы мог иметь роскошный дом на блюдечке с голубой каемочкой, а ты представления не имеешь о ценности тех безделушек, которые хранишь в кармане. Потом ты начинаешь корчить из себя благородного… а я чуть было не передумала давать тебе комнату. Послушай, парень, — она положила пухлую ладонь на его руку. Первым порывом Кейда было отпрянуть назад, но он постарался сдержаться и продолжал слушать. Если он хочет выжить в этом мире, ему надо напрочь забыть о своих привычках Оружейника. — …с таким симпатичным лицом, как у тебя, да еще с таким телосложением, надо быть просто последним кретином, чтобы не воспользоваться такими данными. Тебе ведь не надо говорить… ты просто улыбайся, и все! — она выпрямилась и помахала рукой, приветствуя нового посетителя. Кейд почувствовал некоторое облегчение, когда она поднялась со стула. — Мне надо обслужить клиентов, — она на секунду задержалась. — Да кстати, у тебя хоть имя‑то есть? Как тебя называть?
Кейд внутренне улыбнулся абсурдности ситуации. Она ведь сама только что советовала ему помалкивать, и вдруг этот неожиданный вопрос… Впервые за все это время их знакомства, Кейд вдруг посмотрел женщине прямо в глаза. В ее взгляде не было ни хитрости, ни тайного умысла. Как видно, мадам Кэннон испытывала к нему настоящую симпатию, иначе зачем бы ей так о нем беспокоиться? Она не могла быть опасна для него, несмотря на все свои непристойные разговоры. Кейд продолжал молчать, но сдерживаться уже не мог, улыбка растянула губы, он едва не рассмеялся.