– Вы готовы? – спрашивает темно-красный.
– А что у него под повязкой? – кивает один из визитеров на Седера. – Нет ли там оружия?
– Он ранен…
– Кто это видел?
– Я видел – и даже дал ему платок для перевязки, – наклоняюсь в сторону говорившего. – Моего слова тебе недостаточно?
– Нет! – усмехается тот. – Что там говорится о повязках, знаток законов?!
– «…И если есть на его теле скрытые чем-либо раны – то пусть вложат в них свои пальцы старейшины, дабы это засвидетельствовать и не опорочить честное имя поединщика подозрением…» – против воли срываются с моих уст слова.
Седер криво усмехается и одним движением срывает с себя повязку – брызжет кровь из открывшейся раны.
– Хочешь вложить сюда свои пальцы? – обращается он к моему оппоненту.
Тот ничего не отвечает.
– Сходитесь! – наклоняется с седла всадник в темно-красном плаще. – Или тебе, сын князя, ещё и землю подмести? Чтобы не запачкался?
Это уже почти неприкрытое оскорбление – и спутники Замира это понимают, вон какие рожи скривили, – но перевес сил не на их стороне. Да и мы не останемся сторонними наблюдателями, имеем право вмешаться в таком случае. И никто нас не осудит.
Соперники, между тем, сближаются. Выставляют вперед руки, настороженно фиксируя глазами каждое движение противника. Замир осторожничает. Хоть он и крупнее своего оппонента, это княжеского сына не успокаивает, видимо, он неплохо осведомлен о бойцовских возможностях своего противника.
Рывок!
Седер только чуть-чуть промахивается, его рука лишь задевает бок Замира. Но и это «легкое» касание, судя по реакции вожака «гостей» удовольствия ему не доставляет, он отскакивает назад и кривится – больно!
Ответный выпад – тоже цели не достигает.
Противники кружат по площадке, стараясь достать друг друга.
Пока безуспешно, никому неохота рисковать. Но преимущество – за Замиром. Он здоров, не ранен и ему достаточно просто потянуть время – противник и так не слишком крепко стоит на ногах.
Снова выпад – опять левая рука?
Седер – левша?
Не похоже… плечевые мышцы у него развиты… словом, он не левша. Такие вещи нас научили замечать хорошо.
Да и рана у него в левый бок…
Хитрость?
Очень даже может быть…
Замир бьет ногой по земле – взлетает облако пыли. Не совсем правильно… но не запрещено.
Сработало!
Его оппонент отскакивает назад, поднося руку к лицу. Надо полагать, в глаза ему что-то попало.
И в тот же миг сын князя атакует! Удар!
Ещё один!
Молниеносно мелькает ему навстречу правая рука Седера!
Вот оно как…
Что-то громко хрустит, Замир сгибается в поясе…
Ещё замах – до нас доносится звук, как будто доскою ударили по мешку с мокрым песком.
– Хватит! – поднимает руку Ален.
И действительно – сын князя уже неподвижно лежит на земле, а его оппонент протирает глаза. Они на самом деле запорошены песком – Седер почти ничего не видит.
Подхожу к нему и снова перевязываю рану.
– Похоже, это станет моей привычкой… лечить твои раны!
– Благодарю…
– Пустяки! Ты и в самом деле бил его вслепую? На слух?
– Да. Иначе бы он не подошел достаточно близко… у меня был всего один шанс!
– И ты его успешно использовал!
Горец усмехается.
– Ну, рисковать я не мог – он всё же сильный воин…
Ну да. И никто не упрекнет его в том, что он слишком сильно покалечил противника – ведь он бил наугад!
А, кстати, рана-то у горца подзатянулась… не совсем, понятное дело, но все же… Интересно! Надо будет матери рассказать, она в этом деле мастерица, может быть, и объяснит – как такое может вообще быть?
– Ты уж поосторожнее теперь, хорошо? – говорю я ему, заканчивая перевязку. – Эдак никакой целитель тебя не вылечит – если с коня скакать станешь да повязки срывать…
Он молча хлопает меня по плечу и поворачивается к своим всадникам.
Однако надо же и его противника осмотреть. Мало ли… Пересуды относительно того, что воины наместника помогают одним против других – нам точно без надобности. Странное дело, но соратники княжеского сына молча расступаются в стороны, давая мне проход к телу. Никто и не пробует меня задержать или хотя бы что-то спросить. Я просто иду прямо на них – и они отходят в сторону.