– Хорошо, генерал, а с Фалкон-900 вы справитесь? – Саша рукой показал на стоящий возле ангара "хозяйский" мини-лайнер на двенадцать пассажиров.
– С этим? – переспросил генерал, – с этим, почему не справлюсь?
Тогда Саша подошел к группе авиатехников и быстро заговорив с ними по-арабски, велел срочно готовить Фалькона к вылету.
– Ждите, генерал, через пару часов постараюсь вернуться. …
За эти два намеченных Сашей часа, ему предстояло вернуться сюда с Катей и с их сыном – с Сан Санычем.
Ходжахмет принимал Данилова в своей Большой Диванной.
Лидия в шелковых шароварах и коротенькой безрукавочке подавала им чай и сласти.
– Так ты хочешь, чтобы в твоем доме на берегу моря было много жен и наложниц? – спросил Ходжахмет.
– Да, очень хочу, – кивнул Данилов.
– Тогда позволь мне познакомить тебя с лучшей женщиной из моего гарема, – сказал Ходжахмет.
– О, я наверное вряд ли достоин, – растерянно возразил Данилов.
– Нет-нет, что ты, ты как раз достоин, о достойнейший из достойных, – уверил гостя Ходжахмет.
Хозяин хлопнул в ладоши и из-за занавески вышла капитан Ханумам.
На ней были камуфляжные шаровары и рубашка защитного цвета.
– Ну как тебе женщина? – спросил Ходжахмет.
– Она очень красивая, – неуверенно сказал Данилов.
– И добрая, – добавил Ходжахмет, – тебе с нею будет очень хорошо, она тебе отрежет голову…
Внизу под крылом Фалькона уже проплывала заснеженная тайга.
В теплом накондиционеренном салоне летело трое.
Всего три пассажира.
Всего одна семья.
Саша, Катя и Сашенька Мельниковы.
И только пилот – генерал Закосов, порою поглядывая из своего командирского кресла назад в салон, улыбался в свои усы.
Вместо эпилога:
1.
Товарищ Лю ден Лао умел принимать иностранных гостей.
Этому искусству товарищ Лю научился у великих мыслителей древности, еще студентом Пекинского университета, прочтя трактат Шестого патриарха Хэй – Нэна о том, как следует вести дипломатические переговоры.
Товарищ Лю хорошо усвоил предписанные трактатом правила – "роскошь и спокойное течение приема должны уверить воинственного соседа в том, что силы императора настолько велики, что ему не о чем беспокоится, кроме как о приятном времяпровождении… Танцы девушек, нарядные костюмы придворных, должны внушать гостю благоговенный трепет перед богатством императора, а устрашающий вид его воинов – внушить ему страх перед самой мыслью о войне… Спокойствие же императора должно уверить гостя в том, что он не боится воинственного соседа…
Император боится только расстройства своего желудка за обедом…" Но товарищ Лю не боялся и расстройства желудка.
Товарищ Лю ничего не боялся.
После того, как господина Ходжахмета катали на гребных лодках по волнам Желтой реки, их ждал обед, состоявший из блюд традиционной "Утки по Пекински", а вечером они вместе с господином Ходжахметом должны были посетить Пекинскую оперу..
– Как жаль, дорогой господин Ходжахмет, – прижав руку к груди с улыбкой сказал товарищ Лю, – как жаль, что по вашей вере и вашим уважаемым мною обычаям, вы не можете попробовать рисовой водки и кислого ржаного пива, подаваемых моими поварами к блюдам Утки по Пекински, но я из чувства солидарности тоже не стану сегодня пить рисовую водку, заменив ее простой водой.
– Я ценю вашу участливость, господин Лю ден Лао, – отвечал Ходжахмет, – и когда вы будете у нас в Багдаде с ответным визитом, я тоже обязательно откажусь от какой-нибудь из своих привычек.
– От ночи с тремя наложницами, – по-китайски шепнул сзади товарищ Ван Хэ, полагая, что переводчик не станет переводить на арабский эту его реплику.
– В интересах Поднебесной не отказываться, а приобретать, – сказал товарищ Лю ден Лао со своей неизменной исполненной мудрости улыбкой, – мы не станем ни от чего отказываться, господин Ходжахмет, в интересах наших могучих государств только приобретение, только взаимовыгодное сотрудничество, а не самоограничения.
Потому что самоограничения это удел побежденных и слабых.
– Вы правы, господин Лю ден Лао, – сказал Ходжахмет, – вы воистину являетесь достойным преемником великих мудрецов древнего Китая, как мне и говорили о вас.
– Спасибо за приятный комплимент, – прижав руку к груди, сказал Лю ден Лао, – но отчего вы не поинтересуетесь, в чем мы видим наше взаимовыгодное сотрудничество?
Ходжахмет отложил палочки, которыми ел рис, вытер усы и бороду, и с пол-минуты молча пожевав губами, наконец произнес, – мы остались единственными реальными силами на этой планете, господин Лю, и мы должны договориться. Договориться, но не уничтожать друг-друга. Мы должны поместиться на этой планете таким образом, чтобы не мешать друг другу. И именно за этим я сюда и приехал.