Эта мысль пугала Лилию, заставляя думать о побеге. Но бросать родителей она не могла. Да и каковы шансы? Томас найдёт её, притащит за волосы назад.
А ведь он с трудом сдерживал мужские порывы. Она видела жадный блеск в его глазах, он постоянно облизывал пересохшие губы. Ланге не мог уложить её в постель, зато постоянно лапал, хлопал по заду, заставляя целоваться с ним.
Судьба девушки в руках у влюблённого маньяка.
Но хуже всего осознание, что она предавала память своих предков. Она сменила документы, став чистокровной немкой. Теперь она Лилия Питерс. Магазин родителей превратился в детище Фишера, который сменил вывеску, посадив своего сына за прилавок. С одного ареста гестаповец получил всё, о чём мечтал.
Послышался щелчок, и входная дверь распахнулась.
— Дорогая! — послышался знакомый голос. — Я дома!
Лилия вскочила с кресла так резко, словно получила укол в задницу. Сердце забухало в груди, а ноги налились свинцом. Она не могла двинуться с места, застыла, будто статуя. Всё это неправильно! Томас не должен был возвращаться сегодня вечером!
— Ты здесь? — Ланге вошёл в гостиную, порозовевший на морозе, в новом офицерском мундире. — Что с тобой? Словно увидела призрака, а не любимого мужчину!
— Я пришла домой и задремала, — соврала Лилия, взяв себя в руки. — Меня отпустили раньше, потому что работы сегодня почти нет. Приснился дурной сон…
— Боже, Лилия, тебе не нужно оправдываться передо мной! — рассмеялся Ланге и неожиданно схватил её за талию, закружил так быстро, что девушку затошнило. — У меня есть хорошая новость и плохая.
Лилия вывернулась из объятий жениха и присела в кресло. Слишком Томас весёлый, буквально светится от счастья, будто рождественская ёлка. Не к добру это.
— Ну и? — спросила она.
— Твои родители сбежали из-под надзора, — бросил Ланге, отворачиваясь к окну, за которым падал снег. — Честно говоря, не думаю, что это новость настолько плохая. Если повезёт, через сутки они переберутся через границу.
— Что?!
Лилия вскочила с кресла снова, но в этот раз ей стало по-настоящему дурно.
— Не волнуйся, гестапо уже выслали за ними погоню, — усмехнулся Ланге. — Они сговорились с другими евреями, разбежались как крысы в разные стороны. Пощёчина Рейху, не иначе. Так что с ними нянчиться не будут, сразу в расход. При малейшем сопротивлении. Но твои родители не идиоты, не станут медлить, ведь так? Если Абрахаму хватит мозгов он воспользуется сельскими дорогами, ведущими к лесу. Там легче затеряться, убегая от овчарок.
— Ты должен помочь им! — расплакалась Лилия, бросаясь на шею жениху. — Прошу тебя, Томас! Я сделаю…
— Отстань! — брякнул Ланге. — Я и так рисковал всем, чтобы обеспечить тебе фальшивые документы, подлизывался к Фишеру, чтобы он пожалел Берманов. И чем отплатили твои родители? Побегом? Теперь они сами по себе.
— Но…
— У них своя судьба, а у тебя своя, Лилия. Так что перейдём к хорошей новости. Или собираешься и дальше капать мне на мозги? Не советую, дорогая.
Лилии пришлось заткнуться. Все её мысли вертелись вокруг родителей, той опасности, что угрожает в пути беглецам. Но сейчас она могла им помочь лишь одним — покорностью.
Томас улыбнулся, вытащив из кармана лист бумаги. Несколько секунд любовался им, будто произведением искусства. Передал невесте и произнёс:
— Приказ о переводе в подразделение штурмбаннфюрера Рихтера. Не представляешь, какая это честь. После свадьбы отправимся туда, я уже договорился, там пригодится и стенографистка.
— Что? — растерянно пробормотала Лилия, просматривая листок. — Но как же Гамбург? Наша квартира?
— Жильё предоставят за счёт Рейха, — ответил Ланге. — Рихтеру нужны верные люди, а я получу офицерский чин. Они занимаются сверхсекретными проектами, кого попало не берут туда. Но всё это чепуха. Полковник Шрёдер, друг моего отца, лично порекомендовал меня.
— Но я не могу покинуть город! — Приказ выпал из рук Лилии. — Мои родители…
— Уже в Австрии, если они не идиоты! — буркнул Томас. — Перестань вспоминать о них! Ты поедешь со мной, или…
— Или что? — сверкнула глазами невеста, в которой начинал клокотать гнев. — Ну что ты сделаешь?
— Не хотелось бы доложить в гестапо, что меня одурачила еврейка с поддельным паспортом. Я буду очень сожалеть, но выполню долг гражданина и офицера Германии. Тебя ждут незабываемые годы в тюрьме.
Томас говорил ровным тоном, в котором царила спокойная уверенность. Поднял с пола приказ и спрятал в карман.