Но таких тем пока касаться не стоило. Турк смотрел местный новостной канал. В Порт-Магеллане существовали три ежедневные газеты и всего один канал новостей — под надзором безлично-мультикультурного консультативного совета. Он вещал на пятнадцати языках — и ни на одном, как правило, никогда не бывало ничего интересного. Но сегодня ему было чем заняться. Съемочная группа отправилась в гущу событий — снимать репортажи на осыпаемых пеплом улицах. Тем временем двое комментаторов зачитывали сообщения и прогнозы управлений Временного Правительства.
— Сделай погромче, — попросила Лиза.
Переключаясь с десятого на португальский и обратно, они посмотрели репортаж о переполненном автобусе туристов, отчаявшихся добраться до своего круизного лайнера. Из-за загрязненной атмосферы качество сигнала было хуже некуда, а связь с судами то и дело прерывалась. Лаборатории Геофизического надзора проводили экспресс-анализы пепла, но результаты пока не объявлялись. Впрочем, комментаторы утверждали, что он не представляет серьезной опасности для здоровья, если не считать возможных обострений легочных заболеваний. Делались неуверенные предположения о связи пепла с ежегодным метеоритным дождем, но ни подтвердить, ни объяснить этого никто не мог. Самое лучшее, что могли пока посоветовать эксперты, — это закрыть в домах окна и двери и ждать.
Все дальнейшее повторяло уже сказанное. Лиза и без репортеров понимала, что жизнь в городе постепенно замирает. Обычного ночного шума не слышалось, не считая завывания сирен экстренных служб.
Турк выключил звук и сказал:
— Моя одежда, наверное, уже готова.
Он подошел к встроенной стиральной машине, достал уже высушенные футболку и джинсы и отправился в ванную переодеваться. Там, на озере, он вел себя куда менее церемонно. Как и Лиза, впрочем.
Она постелила ему на диване. Потом спросила:
— Как насчет стаканчика на ночь?
Он не возражал.
Сходив на кухню, она разлила по стаканам все, что было в початой бутылке белого вина. Турк раздвинул жалюзи и, стоя, вглядывался в темноту. За окном ветер нес все прибывающий поток пепла. Даже в помещении слегка чувствовался его сернистый запах.
— Похоже на диатомовый грунт, — сказал Турк, принимая у нее стакан.
— На что?
— На планктон. Такие мельчайшие морские организмы. Когда они умирают, их панцири оседают на дно, образуя что-то вроде ила. Если поглядеть на него под микроскопом, то видны детали его строения — все эти звезды, шипы и тому подобное.
Лиза смотрела, как летит пепел, и думала над словами Турка. Останки некогда живого, оседающие во взвихренном воздухе. Панцири мертвых гипотетиков.
Ее отец бы не удивился.
Она все смотрела на пепел. Телефон опять зазвонил. Лиза взяла трубку. Сейчас ей важно было не отгораживаться от внешнего мира и заодно успокоить всех, кто мог из-за нее волноваться. Мельком подумала, не без чувства вины: хоть бы это был не Брайан. Но это был именно он.
— Лиза? — сказал он. — Я за тебя так волновался. Где ты?
Она пошла на кухню, как бы символически выбирая нейтральную зону между Брайаном и Турком.
— Со мной все в порядке. Я дома.
— Слава богу. Сейчас непонятно везде, что творится.
— А ты как?
— Я на работе. Мы все тут. Будем находиться в консульстве, сколько возможно. Тут есть спальня для гостей. И генератор, так что без света не останемся. У тебя есть свет?
— Пока есть.
— Половина китайского квартала в темноте. А ремонтники отказываются выезжать.
— У вас кто-нибудь понимает, что происходит?
Голос Брайана казался как будто надломленным. Так бывало, когда он нервничал или был чем-то очень расстроен.
— Нет, никто ничего не понимает…
— И когда это прекратится?
— Спроси что-нибудь полегче. Но не может же это длиться вечно.
Хорошее утешение. Только вот Лизу оно сейчас совсем не успокаивало.
— Ладно, Брайан. Спасибо, что позвонил. У меня все хорошо.
Он помолчал. Ему явно хотелось сказать что-то еще. Последнее время ей часто казалось, что ему хочется сказать что-то еще. То ли объясниться в чем-то, то ли даже предложить снова пожениться.
— Если у тебя будут какие-то затруднения, позвони мне. Ладно?
Она поблагодарила его еще раз и вернулась к Турку, оставив телефон на кухне.
— Твой бывший? — спросил Турк.
Он знал об ее сложностях с Брайаном. Там, на горном озере, в непогоду, она рассказала ему немало всякого о себе и своей жизни. Она кивнула.
— Я тебе здесь не мешаю?
— Нет, — ответила она. — Не мешаешь.
Они сидели с Турком, глядя повторяющиеся новости. Часам к трем ночи ее охватило изнеможение, и она, пошатываясь, пошла спать. Но, даже несмотря на это, какое-то время не могла заснуть, съежившись под простыней, словно это могло защитить ее от того, что сыпется с неба. «Это еще не конец света, — говорила она себе. — Просто что-то очень непонятное и неприятное».
Диатомовый грунт. Панцири микроорганизмов. Допотопные времена. Зримое свидетельство того, что за время Спина Вселенная бесповоротно изменилась. Мир, в котором родилась она, был не тем миром, к которому привыкли ее родители, и родители родителей. Она помнила старую книжку по астрономии, еще дедовскую, — в детстве она без конца ее перечитывала. Последняя глава называлась: «Одиноки ли мы во Вселенной?». Теперь половина этой книжки показалась бы нелепой и надуманной. Разумеется, не одиноки. Никогда уже больше люди не смогут смотреть на Вселенную как на свою частную собственность. Жизнь во всех своих многообразных проявлениях появилась задолго до эволюции человека. Гипотетики подготовили почву для нас. Но что будет дальше? Не зная их целей, как можно решаться принимать какие-то решения? Как будто кто-то может объяснить, почему Земля с только лет пробыла в темном погребе галактической истории, словно луковица тюльпана, или почему путь в Новый Свет пролег именно через Индийский океан. То, что падало сейчас с небес, было еще одним свидетельством колоссального человеческого неведения.
Она проспала дольше, чем предполагала. Было уже позднее утро. Солнечным его никак нельзя было назвать, но и особенно хмурым тоже. Турк стоял у окна и смотрел па улицу.
— Вроде сейчас немножко получше? — спросила Лиза.
— По крайней мере не как вчера.
За окном по-прежнему сеялась и мерцала пыль. Но она падала уже не с такой скоростью, и небо было сравнительно ясным.
— Если верить новостям, — сказал Турк, — «осадки», как они это называют, прекращаются. Облако все еще над нами, но его сносит в глубь материка. По данным с радаров и спутников, все это должно закончиться уже к ночи. Самое большее — завтра к утру. Все побережье завалено пеплом.
— Хорошие новости, — сказала Лиза.
— Это еще не все. Улицы пока не чистят. В Порту проблемы с электричеством. Говорят, несколько крыш рухнуло, но не в городе, а на мысах, в основном — кемпинги. Одна очистка доков потребует колоссальных усилий. Правительство заключило контракт на уборку, но пока нет ни финансирования, ни техники. Дороги забиты, машины стоят. Собираются качать воду из бухты в Порт, как только протянут трубы. Надеются смыть всю пыль в коллекторы.
— А про токсичность что-нибудь говорят?
— Нет. Сейчас передавали результаты анализов. Углерод, сера, силикаты, металлы… И, как они выражаются, — «необычные псевдоорганические соединения». Не знаю, что они имеют в виду. Но все это очень быстро распадается. В общем, острой токсичности нет, это опасно только для легочников и астматиков. А хронической — кто его знает… Пока советуют не выходить из дома, а если выходить, то только в маске.
— Были какие-то предположения насчет происхождения всего этого?