Разумеется, все готово. И чисто. Никакого оружия у неё с собой не было. Хейс всего лишь нужно было проникнуть в кабинет и в нужный момент извлечь иглу, а потом воткнуть в цель. Яд, нанесенный на поверхность иглы, растворялся моментально, попадая в кровь, и остановить отравление организма было уже невозможно. Человек умирал в течение считанных минут.
Хейс непроизвольно сглотнула от подобной мысли и сразу же укорила себя за столь непрофессиональную демонстрацию собственной неуверенности. Ото всех прочих она могла скрыть свои эмоции. От него - нет. И если он раскусит, зачем она пришла, ей конец.
Пройдя внутрь кабинета, Криз на несколько мгновений замерла, поразившись тому, насколько светло и ярко в помещении, а ведь в последний раз, когда она здесь была, перед самым Бекенштейном, помещение утопало в полумраке. Сейчас же из огромных окон лился мягкий золотистый свет, очень похожий на солнечный, который, перемежаясь с ярко-оранжевыми и иногда красными тонам, вводил в обманчивое заблуждение, словно за окном вместо огромного голографического имитатора действительно, поблескивая лучами и почти тянувшись к горизонту, заходило земное солнце.
Хейс это напомнило её первую встречу с Призраком. А сегодня последняя.
Едва об этом промелькнула мысль, как Криз ощутила легкую грусть и одновременно - тень сомнений в собственном решении. Хейс насильно отбросила эти неуместные чувства и огляделась, ища глазами винтовую лестницу и скрытую на возвышении лаунж-зону. Как она и предполагала, Призрак находился там, но вместо того, чтобы спуститься, он негромко сказал:
- Хестром, поднимись сюда.
Это больше прозвучало как приглашение, нежели приказ. И все же ей необходимо было оставаться внизу: сейф, по инструкциям Проайс, располагался как раз на первом ярусе кабинета, встроенный в стену неподалеку от стола и скрытый от глаз за дверцей стенного книжного шкафа.
- Я думала, мы сыграем партию, - проговорила она, стараясь придать голосу хоть какую-то эмоциональность, поскольку ей самой показалось, что он приобрел безжизненность. Тем не менее она стала подниматься по лестнице.
- Всему свое время, - раздалось в ответ, сломав уже установившуюся традицию, и Хестром увидела, что Призрак стоит перед большим стендом для чипов с голопроекциями, коих, навскидку, было свыше тысячи, в непривычном для себя образе: одной рубахе и брюках, без пиджака, даже без сигареты.
Сегодня все было непривычным.
Хейс мимоходом окинула взглядом лаунж-зону. Да здесь можно было разместить целую роту солдат - и всем бы хватило места! На схеме, добытой Проайс, помещение не казалось столь большим. Все-таки её босс любил простор, а не тесные каюты пропитанных запахом масла суден.
И роскошь. Большая барная стойка, дорогая мягкая мебель и проецировочное оборудование, явно недешевое, тому доказательства. А еще при всем этом он был эстетом, в чем Хейс уже не раз имела возможность убедиться. Поэтому сейчас, подойдя ближе к стендам, она без особого удивления отметила, что названия защитных коробочек с чипами голопроекций были самые что ни есть «эстетические»: «Закат на Раннохе», «Рождение сверхновой», «Сады Сур’Кеша».
«Еще бы добавить проекцию «Кэннон молит о помощи» или «Убийство Хэнка», - с намеренной злостью подумала Хейс, стараясь прогнать от себя уже готовое нахлынуть очарование всей этой расслабляющей мягкости, как будто именно сегодня, вместо образа холодного и опасного дельца, Призрак вдруг решил показать, что в нем тоже есть оттенки человечности!
Слишком поздно, засранец!
- Как ты себя чувствуешь? - вдруг спросил он, окинув её оценивающим взглядом. - Миранда вчера прислала отчет, в котором один из её ассистентов - кажется, Кларк - дает тебе разрешение на продолжение полевой работы. И я с ним могу согласиться: от недавнего провала с Расой не осталось и следа. Выглядишь отлично. Я уже подобрал для тебя новое внедрение, которое тебе, безусловно, понравится.
- Задание, - поправила она сухо. - Я ведь больше не «Оса».
- Верно. Как ты там говорила? «Никаких больше кроваток?» - он скривил в усмешке губы. - Если только сама не захочешь. А теперь… выбери один, - указал он на стенд, не дав ей возразить или съязвить, а сам направился к бару.
Хейс без интереса пробежалась по списку проекций, краем глаза наблюдая за тем, что делает её босс. Он небрежно извлек два бокала из шкафчика, потом какое-то время выбирал, какую открыть бутылку, и, решив наконец, разлил напиток. Причем делал это все с настолько раздражающей непринужденностью и столь непривычной неформальностью, что Хейс даже почувствовала вскипающую внутри ярость.
И вот на кой черт ему потребовалось разыгрывать из себя человека, а не сукиного сына? Почему именно сегодня?
Это наводило на неприятные мысли, но Хейс была уверена: об опасности, нависшей над ним, он ничего не знал. Никакой генератор щитов, встроенный в костюм, не мог спасти от обычного яда. Никакой снайпер, спрятавшийся «в кустах», не мог служить гарантией безопасности. Скорее всего, просто так нелепо совпало, что сегодня она пришла его убить, а вместо скользкого и равнодушного босса наткнулась на вполне обычного человека, который, кажется, в этот момент совсем не хотел заниматься делами.
Может, он что-то задумал?
- Выбрала? - спросил он, подходя ближе и протянув ей один из бокалов. Откровенно говоря, Хейс сейчас было не до этого. Но она вытащила одну из коробок, поскольку сразу же заприметила знакомое название среди прочих. И протянула ему, обменяв на бокал.
Призрак бросил взгляд на название и слегка усмехнулся.
- «Излучение Хестрома». Весьма красноречиво. Запись была сделана кварианскими учеными около трехсот лет назад, когда геты еще не захватили эту планету и не сделали её своей базой, но уже тогда было ясно, что планета гибнет, - говоря это совершенно спокойным голосом, он подошел к терминалу и вставил чип. Потом нажал несколько кнопок - и огромный экран голопроекции, расположенный за окнами, тут же сменил изображение с мягкого золотистого заката на почти агрессивно-красное свечение, озарившее пустынную поверхность планеты так ярко, что Хейс даже зажмурилась. Уже в следующее мгновение она ощутила, как по коже на щеке прошлась теплая рука.
- Удивительно, как человек, имея возможность увидеть любые чудеса вселенной, все равно сосредоточен только на самом себе, - прокомментировал Призрак, а его рука как-то слишком нежно и в то же время опасно прошлась по её шее. - Людей всегда волнует только то, что касается их лично, и они не в состоянии взглянуть ни в будущее, ни даже в прошлое чистым взором. Каждый живет в собственной коробке, взвешивая все решения только с позиции, насколько это выгодно прежде всего ему…
- А разве ты - исключение? - упрямо возразила она, отворачиваясь от яркого света. - Думаешь только о том, что выгодно тебе.
Он какое-то время прожигал её внимательным взглядом, от которого ей вдруг захотелось поежиться, но она его выдержала. Так и не ответив на вопрос, он указал на проекцию рукой, сжимающей бокал с крепким бурбоном. Хейс уже сделала пару глотков, чтобы избавиться от навязчивого чувства, будто её босс в курсе всех её планов и вообще читает мысли. Бред.
- Излучение Долема, «солнца» системы, насколько велико и опасно, что кварианские ученые предсказывали Хестрому всего лишь пару сотен лет, но удивительно, что эта планета продержалась куда дольше, - произнес Призрак. - Вероятно, она крайне живучая. Несмотря на все условия собственного существования, стойко держится, почти упрямо. И все же конец для неё близится. Через пару десятков лет планета просто сгорит, так как не в силах противостоять неизбежному разрушению извне, но еще больше - собственному внутреннему.
- А я слышала, что каждый, кто на ней высаживался, - язвительно протянула Хейс, совершенно ясно уловив смысл его слов, - сгорал в ужасных муках всего лишь через пару минут, и никакие щиты его не спасали.
Призрак негромко рассмеялся, пригубив еще напитка.
- Твой острый язык всегда при тебе, Хестром, - проговорил он и приблизился, чтобы поцеловать её. - Но я все же попробую.
Закономерно. Предсказуемо. Не дела же он собрался вести, рассуждая о планетах и попивая бурбон!