Оказывается, «трусливый налетчик», камикадзе, прорвав «неприступный оборонительный заслон», сбросил бомбу на гигантский военный комплекс в Шаграме — национальную гордость планеты. Правда, «бомба всего одна, разрушений никаких, а сам нарушитель спокойствия разнесен в клочья» — Моури понимал, что стоит за этими словами.
Корреспондент выкручивался, как мог, чтобы убедить читателя, будто происшествие яйца выеденного не стоит, мол, какой-то там взбесившийся пес сорвался с цепи, но наши ученые-ветеринары, которые знают, почем фунт изюма, одним выстрелом излечили зарвавшегося пациента. Хотелось бы знать, сколько людей клюнет на эту наживку. От Пертейна до Шаграма более трехсот миль, но тем не менее в городе тряхнуло так, что — мурашки по спине. Это какая же должна быть взрывная воронка? Мили две в диаметре, никак не меньше!
Моури перелистнул страницу и схватился за голову — сорок восемь клятвоотступников из Сирианской Партии Свободы «схвачены на месте преступления и преданы суду». Но ни подробностей, ни имен, ни состава преступления не сообщалось.
Сорок восемь человек, кем бы они ни были на самом деле, обречены. С другой стороны, что стоит состряпать фальшивку! Некий воришка, предположим, залез в чью-нибудь квартиру, пошла молва, что орудует целая банда, человек эдак шесть; слухи докатились до сильных мира сего, те помножили шесть на восемь и представили «банду» как боевиков ДАГ. Мошенник же гуляет себе на свободе и в ус не дует.
В следующей заметке скромно сообщалось, что сирианские военные формирования все-таки оставили планету Гуума с целью «более эффективного использования войск в другом квадрате». Можно было подумать, что Гуума находится где-то в глубоком тылу Империи. За кого они держат читателя! Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что процентов девяносто сирианцев вообще не способны шевелить извилинами, от умственного напряжения у них мозги плавятся. Но и десять процентов думающих — тоже немало.
И еще одна статья, несомненно более значимая по воздействию — волнительно-помпезная проповедь, основанная на тезисе, что при тотальной войне тотальная победа может быть достигнута исключительно тотальным единением всех, от мала до велика. Дескать, нет и не может быть места политическому размежеванию, каждый честный сирианец должен твердо встать на позицию правительства, стремящегося довести войну до победного конца. Сомневающиеся и беспринципные, уклонисты и реформисты, пассивные и беспомощные, флегматики и меланхолики — все объявляются предателями, как всякий провокатор, шпион или саботажник. Покончить с ними, как можно скорее, раз и навсегда!
Душераздирающий вопль отчаяния — не в силах самостоятельно расправиться с Дирак Ангестун Гесепт, правительство возопило о помощи, тем самым громогласно признавая, что у «осы» великолепное «жало».
Вероятно, кое-кому пришлись не ко двору бандероли, не понравился столь резкий переход от общего к частному, от слов к делу. Верхушку залихорадило.
С чемоданчиком в руке Моури с опаской пробирался по ночным улицам к своему старому пристанищу в преступных кварталах. Мало ли что, вдруг его там уже поджидают — сколько дней он отсутствовал?! Или не хватало еще столкнуться нос к носу с домовладельцем, который не замедлит поинтересоваться, почему новый квартирант так отличается от прежнего.
Но все было спокойно: за домом никто не наблюдал, хозяина он не встретил, комната оказалась в том же виде, в котором он ее оставил несколько дней назад. Растянувшись во всю длину на жестком диване, Моури, засыпая, подумал, что для его настоящей личины больше бы подошла перина из лебяжьего пуха.
Проснулся он ни свет ни заря и, отягощенный мыслью об утраченном кейсе, вместе с которым погибли все материалы, отправился в библиотеку выписывать заново адреса и фамилии городских заправил.
Два дня он провел кропотливо трудясь, барабаня на машинке очередное послание, и даже натер руку, печатая оттиск тайной полиции.
Саграматолу — четвертый в длинном списке.
Возмездие ждет каждого.
Дело сделано, он убил сразу трех зайцев. Во-первых, отомстил за старика, во-вторых, нанес новый удар Кайтемпи и, в третьих, добыл автомобиль, который практически невозможно выследить. ДАГ продолжает действовать, прокладывая себе дорогу по трупам ненавистных врагов.
Однако письма — письмами… и Моури отправил по назначению еще шесть бандеролей. Внешне они, как две капли воды, походили на предыдущие, и все же существовало одно маленькое «но»: бандеролька, если адресат вздумает ее вскрыть, жахнет так, что и хоронить будет нечего.