— Простите, господин Торхейм, мне нужен капитан буквально на пару слов. — Прежде, чем кто-то успел среагировать, ухватила капитана за рукав рубашки и заставила немного отойти.
— Что происходит? Вы смотрели на него как удав на кролика.
Капитан подумал, потом принял какое-то решение.
— Леди, вы действительно хотите во все это дело лезть?
— Все настолько плохо?
— Все настолько непонятно. Неужели в самом деле Торхейм не мог найти способ сообщить о гонце шевалье? И действительно ему нужно было подходить ко мне, сославшись на то, что я самый свободный… Когда я стою и разговариваю с леди из дома Райгонского, которую для всех представили как временного правителя герцогства… Я в самом деле в этот момент казался таким одиноким и свободным?
— Тогда зачем?
— Мне приходит в голову только одно предположение. Он хотел, чтобы о гонце знал я. И хотел, чтобы я этим заинтересовался.
Элайна встревожилась.
— Что происходит, граф?
— Хотел бы я знать…
— Тогда, может, стоит выслушать гонца?
— Именно так я и собирался поступить. Естественно, позвав шевалье, все-таки стоит соблюдать субординацию…
— Иду с вами, — кивнула Элайна.
— Леди?
— Граф, ну пожалейте меня, пожалуйста! Я ж тут с ума с тоски сойду! Если бы Лерийский догадался бы пригласить детей здесь присутствующих, я бы давно свалила к ним…
— С очередной историей про Элайну Великолепную, — улыбаясь, кивнул капитан.
— Наши вассалы должны знать своих героев! — гордо задрала нос девочка. — Но серьезно, граф, что мне тут делать? Тем более вон там, кажется, уже начали напиваться…
Граф глянул в указанную сторону. Нахмурился.
— Вы правы, леди, нечего вам тут делать. Пойду разыщу Корстейна…
Пока капитан отправился за шевалье, девочка вернулась к Торхейму.
— Сейчас капитан подойдет. Думаю, он поможет гонцу встретиться с Корстейном. Господин Торхейм, а скажите… Это действительно так важно, что нужно отрывать шевалье от веселья? Обычный гонец может и подождать до утра…
— Обычный да… м-м… — Торхейм явно растерялся, не зная, как обратиться к стоявшей рядом девочке. Та с улыбкой наблюдала за его метанием, потом все-таки смилостивилась.
— Вы из мелкопоместного дворянства?
— Мой отец барон из королевства, а я третий сын…
— Который больше времени проводит с солдатами, чем на балу, слышала… Поскольку я временно замещаю отца, то я в данный момент полноправный правитель герцогства и обращение ко мне, связанными с делами герцогства, должно быть «ваша светлость», как к герцогу…
Торхейм явно вспомнил, как начал разговор, и побелел, но Элайна не дала ему время что-то напридумывать и продолжила:
— Но и обращение «леди» вполне корректно, поскольку сейчас все-таки бал, а не официальная встреча. Но при шевалье все-таки лучше соблюдать этикет. Все-таки речь пойдет о делах.
— А… да, конечно… Спасибо, ваша светлость.
— Так что вы хотели сказать?
— Да… прошу прощения, ваша светлость. В общем, если бы это был обычный гонец, то так бы и сделал. Велел бы ждать до утра. Но дело в том, что в качестве гонца прибыл сотник… Один из лучших командиров границы. Я подумал, что такой человек вряд ли приедет с какими-нибудь пустыми новостями…
— Сотник в качестве гонца? Хм… — Элайна оглянулась, заметила капитана, который что-то активно пытался доказать графу, а тот слушал со скучающим видом. Наконец с явной неохотой кивнул и отправился с ним.
— Господин Торхейм, — тихо позвала Элайна, продолжая наблюдать за капитаном и Дорстеном Корстейном, — я не понимаю, что вы там за интригу плетете с вашим сотником… Насколько это важно по-вашему? По шкале от одного до десяти?
— По шкале, ваша светлость? — растерялся Торхейм.
— Да. Единица — совсем не важно. Десять — срочно все хватать и спасаться. Для чего-то же вы устроили это представление? Я-то не понимала, но капитан кое-что растолковал… Я пошла вам навстречу, но хочу хотя бы понять, не стану ли я выглядеть в глазах Лерийского избалованной девчонкой, ради прихоти которой его сейчас оторвали от развлечений.
Торхейм помолчал, явно собирался с мыслями. Неизвестно по какой причине, но он решил быть честным.
— Если по шкале, то где-то на восемь… Ближе к девяти.
Элайна резко развернулась.
— О чём вы?
— Граница, ваша светлость. Приехавшие люди служат на самом острие атак гарлов. Их трудно чем-то удивить или напугать. Но сейчас из всех пограничных крепостей убирают женщин и детей. Обоз под небольшой охраной движется к Тарлосу.