— На границе наши отряды не держатся жестко за крепости, — объяснял в комитете свой план Картен…
Когда до Тарлоса дошли новости о том, что крепости сдаются без боя, а солдаты просто уходят… В общем, это не понравилось никому. Лерийский даже обвинить Картена в предательстве пытался. Как ни странно, шум пресекла Элайна, взяв инициативу в этом вопросе на себя.
— Давайте пока оставим громкие слова, — отрубила она. — Я потерей памяти не страдаю и прекрасно помню те приказы, которые подписывала… Это, господин Лерийский, я напоминаю вам про требование отца всегда читать то, что подписываю. Так вот, там и были как раз приказы не держаться за крепости, которые, при такой численности вторженцев, превратятся в ловушки. Их там запрут, а потом передавят, как клопов. Так что солдаты на границе исполняют мои приказы. Или вы и меня хотите обвинить в измене?
Желающих обвинить не нашлось.
— Просто леди может не совсем понимать, — начал что-то бормотать граф в свое оправдание.
— То есть я подписала приказы по дурости, — согласно покивала Элайна. — Вот только они принимались на собрании, где каждый мог высказать свои замечания. Что ж вы тогда молчали? Шевалье, я создавала комитет не для того, чтобы соглашаться с чьими-то идеями, а чтобы вырабатывать общую стратегию. В конце концов, свои опасения вы могли донести непосредственно капитану Дайрсу, он у нас отвечает за военные операции.
— Картен знакомил меня с этими приказами, — признался капитан. — Замечаний они не вызвали.
Элайна хмуро поглядела на него. Некоторое время молчала. Подумала.
— Капитан, после этого совета задержитесь немного, полагаю, нам надо поговорить о некоторых вещах. Пока же предлагаю заслушать того, кто разрабатывал план обороны границы и чем именно он руководствовался, готовя те или иные приказы. Картен, прошу.
Вот так Картен и выступил впервые перед комитетом…
— Ясно было, что простая оборона крепостей, даже самых сильных, ни к чему хорошему не приведет. Когда говорят «крепость», то люди, которые не были на границе, не совсем верно представляют, что это. По сути, те наши крепости — это насыпь, сверху которой устроен частокол, опирающийся на деревянные же башни. Защититься от набегов мелких племен можно, тем более гарлы никогда не умели штурмовать укрепления, они признают открытый бой лицом к лицу. Они даже луки редко применяют, считая дальнобойное оружие признаком трусости. Нет, они не глупцы, потому отряды лучников у них есть и стрелять они умеют. Просто не любят. Так что такая крепость вполне могла остановить вторженцев, а потом из других приходила помощь.
— А сейчас впервые гарлы имеют возможность атаковать все крепости разом, что исключает приход помощи, — сообразила Элайна.
— Верно, леди, — чуть поклонился Картен. — Потому если бы мы упорно держали их, то все эти крепости были бы блокированы, а потом поодиночке захвачены, а мы потеряли бы солдат, отлично подготовленных для войны в лесу…
— Партизаны! — вдруг воскликнула Элайна, щелкнув пальцами. — Картен, вы гений! Даже я поняла! Вы подготовили для гарлов партизанскую войну! Жители из окрестностей эвакуированы, запасы спрятаны в лесу, ведь так? То есть солдаты из крепостей, не связанные женами и детьми, получили возможность быстро перемещаться в лесах, опираясь на подготовленные схроны. Ударил по самым наглым гарлам — убежал. Ударил — убежал.
Картен с явным уважением поглядел на девочку. Той этот взгляд явно польстил, и она смутилась.
— Просто я читать люблю, — пробормотала она. — Продолжайте, Картен.
— Да, собственно, это всё. Сейчас перед солдатами пограничья поставлена только одна задача — максимально замедлить продвижение гарлов, а потом уничтожать их запасы. Ударил — убежал. Если ими займутся всерьез, они отступят. Несмотря на численность, гарлы все-таки варвары, а у них снабжение всегда было слабым местом. У них же вообще нет такого понятия, как тыловое обеспечение. Живут тем, что с меча возьмут. Пока численность их отрядов была невелика — это работало. Но сейчас им хочешь-не хочешь, но придется налаживать снабжение. А опыта у них нет. На этом и постараемся их поймать. Местность вокруг Тарлоса неспособна прокормить такую армию.
— Они вряд ли будут держать всю армию тут, — буркнул Дорстен Лерийский. — Для нашей блокады хватит и двадцати тысяч, остальные разместятся неподалеку, будут охранять дороги…
— Так и было бы, — кивнул Картен, — если бы речь шла об обычной армии. А мы говорим о гарлах. У них храбрость на войне возведена в культ. Сражение — вот что их интересует. А в охране дорог какая слава? То есть если авторитет Лата достаточен, то он заставит вождей делать необходимое, но делать это гарлы будут без всякой охоты и энтузиазма.