Элайна тут уже была, потому вела себя сдержанней. Остановилась там, где было удобнее и где было видно побольше гарлов, стала наблюдать за ними. Как те ставили шатры… В совершенном беспорядке, между прочим.
— Хорошо, что у них нет вертолётов, — пробормотала она.
— Что? Чего нет?
Элайна моргнула, отменяя настройку аурного зрения. Обернулась на Аргота, который, оказалось, стоял рядом и тоже наблюдал за суетой у гарлов.
— Говорю, хорошо, что коровы не летают.
— Чего? — Аргот тоже моргнул, видимо, так же отключал дальнее зрение. — Коровы? Почему?
— На тебя что, ни разу птички не гадили?
— Э-э… Ну бывало…
— А теперь представь, что то же самое сделает летающая корова.
Аргот явно не сразу осмыслил концепцию. Видимо, представлял себе всё это.
— Ну и странная у тебя фантазия.
— Простым людям нас, гениев, не понять.
— Мне кажется, ты тоже сделала ошибку и перепутала слово «гений» и слово «балда».
— Люди, не в силах постичь гениальность других, часто называют гениев дураками! — Элайна гордо подняла палец вверх. — Потому я не обижаюсь, я смотрю на простых людей с высоты своего ума и снисходительно улыбаюсь. Жалкие попытки подколоть меня с их стороны выглядят шалостью малышей рядом с умудренным жизнью стариком. Их попытки скорее смешат, чем задевают. Я слушаю и думаю: «Неужели я была такой же забавной и невинной всего лишь пять лет назад?»
Аргот слушал раскрыв рот. Поморгал, осмысливая. Элайна же ехидно улыбалась, вмиг растеряв весь пафос.
— А теперь парируй. Ты же вроде бы решил поиграть на моём поле? Аргот, даже моя сестра уже не рискует состязаться со мной в подколах, а ты решил рискнуть? Эх, давненько я не разминалась. — И девочка демонстративно переплела пальцы, развернула ладони от себя и вытянула вперед руки, хрустнула пальцами. — Начинай.
— Пожалуй… Откажусь, — Аргот даже попятился.
— Слабак, — махнула рукой Элайна, снова переводя внимания на гарлов.
Укрепления города внушали. Лат задумчиво смотрел на Тарлос, уже прикидывая, каким образом его можно штурмовать. В голову ничего не приходило. Ну не приходилось ему раньше штурмовать укрепления, тем более такие. У самих гарлов из укреплений в лучшем случае частокол. Сзади кашлянули. Лат вздрогнул и обернулся, уже догадываясь, кто это может быть.
— Осмон, — буркнул он. — Что хотел?
— Тоже смотрю. Имперские инженеры уже приступили к работе. Что-то там измеряют. Послали людей рубить лес… Знаешь, ты бы приставил к ним кого из своих, а то ведь в следующий раз меня там может не оказаться и тогда этих инженеров парни просто порубят. Это ж надо, воинов отправили деревья рубить как каких-то дровосеков.
Лат мгновенно рассвирепел.
— Кто? Я ведь ясно пообещал нашинковать всех, кто будет мешать их работе? Неужели ни у кого нет мозгов, чтобы понять необходимость этой работы? Они на стены как, на крыльях собрались взлететь?
— Я всё это объяснил. Полагаю, парни поняли.
Лат немного успокоился. Глянул на Осмона. Добряком тот никогда не слыл, и если сказал, что объяснил, значит, все реально поняли. Ну или уже не смогут никому вреда причинить.
— Идиоты, — буркнул Лат, успокаиваясь. — Ладно, ты прав, приставлю. Что хотел-то?
— Когда отправишь парламентёра?
— Всё ещё не отказался от этой идеи? Завтра утром… Сегодня не успеваем.
Осмон глянул на город.
— Жаль, — протянул он. — Интересно, чем он живёт… Я буду знаменосцем.
Лат глянул на Осмона, поморщился.
— Делай что хочешь, я предупредил Вальда.
— Кого выбрал?
— Карена, он самый впечатляющий. И мозги имеет.
Осмон кивнул.
— На его фоне я действительно потеряюсь.
— Может, сам тогда будешь парламентёром?
— Нет-нет, я хочу именно понаблюдать… Со стороны.
— Не понимаю я тебя. Ладно, я пойду посмотрю, как там устроились все. И послушаю, что эти имперцы умного скажут.
— Иди-иди, — тихо отозвался Осмон, не отрывая взгляда от города. — А я тут постою… Понаблюдаю. Силён город…
Парламентёра отправили с рассветом. Точнее не его самого, а сначала к стене подскакал один всадник и прокричал вызов на переговоры. Со стены ответили. Несколько секунд шёл такой разговор, потом всадник вернулся.
— Они согласны принять нашего посланца, — сообщил всадник, остановив коня перед Латом. — Для него откроют калитку в главных воротах.