— Что вам удалось узнать из моего разговора?
— Будет лучше, если ты перескажешь все — сказал лорд Дуирсар. — Я так понимаю, леди Лаэраль нашла способ ослабить мертвую стену?
— Не Лаэраль, — сказал Хелбен. Незересы.
— Незересы? — ахнул лорд Дуирсар.
— Анклав Шейдов, если быть более точным — сказал Хелбен. — Это они создали теневой барьер, чтобы отрезать фаэриммов от Плетения и ослабить их для последней атаки.
— Тогда нет необходимости жертвовать отрядом магических клинков, чтобы прикрепить к ней магическую звезду — сказал Кииньон. — Если Анклав Шейдов на нашей стороне, нам нужно только попросить их опустить её, пока мифал не ослабел.
Лицо Хелбена помрачнело.
— Боюсь, все не так ясно.
Он взглянул на Кейю и ваасанцев, затем взял лорда Дуирсара под руку и направился к лестнице.
— Возможно, нам следует обсудить это в Вершине Облаков. Есть трудные решения, которые нужно принять, и вам может понадобиться совет Старейшин Холма.
Кейя прикусила губу и умудрилась промолчать, даже когда Хелбен начал спускаться по лестнице вместе с Кииньоном и лордом Дуирсаром. Как только они скрылись из виду, Дексон подошел к ней и обнял крепкой рукой за плечи.
— Я уверен, что с Галаэроном все в порядке, — сказал он. — Мы спросим позже, когда они определятся со своей стратегией.
Кейя кивнула и сжала руку Дексона. — Спасибо.
Она закрыла глаза и подняла лицо к небу.
— Я молюсь Ханнали, чтобы хотя бы на этот раз Старейшины Холмов двигались со скоростью больше человеческой, чем эльфийской.
Всего через три дня под палящим солнцем Анаврока язык Галаэрона распух до размеров языка рофа. Его голова пульсировала болью, а зрение непредсказуемо расплывалось. Сердце билось медленными, вялыми толчками, которые, казалось, едва качали вязкую кровь по венам, и он был достаточно близко к воде, чтобы почувствовать запах влажного песчаника. Иногда сквозь завесу изумрудной листвы, растущей у подножия скалы впереди, он даже видел мелькнувшую серебристую рябь. Если бы Руха не настояла на том, чтобы они остановились, чтобы изучить оазис, прежде чем войти, они с Арисом уже были бы у бассейна, делая все возможное, чтобы напиться вдосталь. Две минуты спустя, однако, Арис и Руха были бы мертвы, а Галаэрон возвращался бы в Анклав Шейдов в паре чешуйчатых когтей.
Рухе потребовалось всего несколько минут, чтобы понять, что в оазисе было слишком тихо: не было ни птиц, порхающих по верхушкам деревьев, ни зайцев, снующих в подлеске. Несколько минут спустя Арис заметил дракона, молодого голубого, спрятавшегося на скрытом выступе, прямо над верхушками деревьев, на одном конце которого виднелись только глаза и рога, а на другом-кончик свисающего хвоста. Галаэрон сделал знак своим спутникам, и они скользнули вниз за гребень дюны и отступили в ложбину почти в четырехстах футах внизу. Тени не было, поэтому Арис опустился на свое место на украденном теневом покрове, которое лежало сложенным на склоне противоположной дюны. Его глаза остекленели и запали от обезвоживания, губы потрескались, а ноздри воспалились. Великан взглянул на полуденное солнце и сказал:
— Мне нужна эта вода. Его голос был похож на хриплое карканье. — Даже если мне придется сражаться за него с драконом.
— Дракон будет только началом — сказал Галаэрон. — Он выглядит слишком маленьким, чтобы иметь много заклинаний, но я держу пари, что шадовары устроили для него способ общения с Малигрисом.
— Может быть, это не имеет к ним никакого отношения, — сказал Арис. — Похоже, оазисы – хорошее место для охоты молодых драконов.
— Но не для охраны — сказала Руха. Хотя она выпила не больше нескольких глотков с тех пор, как они покинули Анклав, ее голос не выдавал никаких признаков жажды. — Ничего не случится, пока здесь дракон. Когда они охотятся, они должны налететь и взять все, что могут. Иначе молчание птиц выдаст их. Арис опустил голову.
— Я больше не могу — сказал он. — Если я войду один, может быть, нам удастся его обмануть.
— Как ты думаешь, сколько каменных гигантов бродит по пустыне? — спросила Руха. — Если дракон увидит кого-нибудь из нас, шадовары поймут, что мы повернули к Кормиру, а не к Эвереске.
Арис посмотрел на гребень дюны, его глаза стали большими и дикими. — Тогда мы должны убить его, — сказал он. — Мы должны
подкрасться и убить его.
— Ты болен от солнца, Арис, — сказал Галаэрон. — Ты не можешь подкрасться к дракону.
— В Сайяддаре будет вода — Руха встала и пошла на юг, ступая по отвесной стене желоба, чтобы склон обрушился и соскользнул вниз, заметая следы. — Мы скоро будем там. Это недалеко.