Конечно, Ситт-хатун не собиралась направлять евнухов по следу Исы — во-первых, когда-то он спас ей жизнь, а во-вторых, визит Исы трудно объяснить, не раскрывая, каким образом оказался в ее покоях Баязид.
Командир низко поклонился.
— Госпожа, мы услышали ваш крик и примчались, как ветер. Все ли с вами в порядке?
— Как видишь, все. Спасибо за бдительность — но меня, к счастью, всего лишь напугал скверный сон. Можешь идти.
Командир бросил взгляд на меч в руках Анны, на окровавленный канделябр, валяющийся на полу.
— Госпожа, недавно в покоях султанши Гульбехар была убита одалиска, а царевича Баязида не могут найти. Быть может, вы видели что-нибудь подозрительное? Убийца все еще может находиться в гареме.
— В таком случае не лучше ли будет тебе пойти и найти его?
— Конечно, султанша. Но я оставлю стража у ваших покоев.
— Ценю твою заботу, спасибо.
Командир поклонился и вместе со стражниками покинул спальню. Когда они ушли, на пороге возник Баязид. Он подбежал к Ситт-хатун, зарылся лицом в ее платье.
— Теперь мне можно не бояться? Я знаю: они придут за мной, как мама и говорила. Они убьют меня?
Ситт-хатун погладила его волосы.
— Не бойся, маленький, не бойся. Никто тебя не убьет, ты в безопасности.
К тому времени, когда Иса добрался до кухни, взбудоражился весь дворец. Повсюду искали убийцу. Иса едва успел протиснуться в кухонный сток и задвинуть на место решетку, как в кухню ворвалась толпа стражников. Иса выбрался из дыры в стене, глянул наверх. Несомненно, лучники теперь наготове, но времени ждать попросту нет. Он бросился бежать через улицу, направляясь к устью узкой аллеи.
Стрелы свистели над головой, однако Исе повезло, и до аллеи он добрался невредимым. Но не остановился, рванул дальше. Среди кривых узких улочек Эдирне легко было оторваться от стражи. Иса знал, что его не поймают, но тревожило другое. Даже ночью известия о неудачном покушении на царевича разойдутся быстро. Чтобы освободить семью, ему придется опередить эти скверные новости.
Иса бежал без остановки, пока не добрался до купеческого квартала, где держали взаперти его близких. Там он перешел на шаг. Купеческий квартал был погружен во тьму, не светилось ни фонаря, ни окна. И воинов на улице не было — значит, успел. Иса скользнул в тень, подобрался к дверям нужного дома, забарабанил кулаком. Никто не ответил. Он выждал немного, повторил. Наконец из-за двери послышался шум. Еще минута, и она распахнулась.
В дверях возник высокий мускулистый бородач с родимым пятном во лбу, одетый в кожаные штаны и узкую шерстяную рубаху. Три года этот верзила сторожил его семью. Иса ничего не знал о нем, даже имени никогда не слышал, но все равно его ненавидел.
— Зачем пожаловал? — спросил верзила. — Ты должен сперва царевича убить.
— Царевич Баязид мертв, — солгал Иса. — Я пришел за семьей.
— Я ничего об этом не слышал, — сощурился верзила.
— И получаса не прошло, как я убил царевича прямо в его постели. Смерть не обнаружат до утра.
Верзила зевнул.
— Ну, так утром и приходи. Тогда семью твою и выпущу.
Он потянул за ручку двери, но Иса подставил ногу, не давая той захлопнуться.
— Хватит с меня ждать! Я сделал все, о чем просил Халиль. Моя семья теперь свободна, и медлить я не стану ни минуты. Проведи меня к ней. — Иса потянулся к мешочку на поясе. — Дважды просить я не стану.
Завидев мешочек, верзила отступил.
— Ты это спрячь, — буркнул он испуганно. — Не нужно тут ядов. Если уж так торопишься, пойдем, отведу тебя к семье.
Он впустил Ису и провел коридором с несколькими дверями. За ними похрапывала дюжина стражей, приставленных Халилем караулить семью Исы. Та содержалась на втором этаже — оттуда было труднее сбежать. Они добрались до лестницы, верзила приказал Исе идти вперед. Тот прошмыгнул мимо, взбежал по лестнице. Тяжелая дверь наверху была не заперта. Иса распахнул ее, ступил в тускло освещенный коридор — копию нижнего.
— Они во второй комнате справа, — сообщил страж. — Дверь не заперта. Они ждут.
Указаний Исе не требовалось. Он промчался по коридору, распахнул дверь. В безоконной комнате было совсем темно, свет проникал лишь через дверь. Где же они?
— Джина! — позвал Иса. — Дети мои!
В ответ — молчание. И тут в ноздри ударил тяжелый запах гниющей плоти. Здесь воцарился некий ужас.
— Джина? — позвал снова Иса, уже обуянный страхом.
Он сделал еще пару шагов и наконец увидел семью. Жена и дети лежали, недвижимые, у дальней стены. Кинулся к ним, упал на колени… И у нее, и у сына, и у дочери перерезаны глотки. Судя по разложению, убили их несколько дней назад.