- Это не они просто боятся, - усмехнулся человек-белка. - Это ты просто не хочешь уходить от своих паучат. Может быть, они и не спят, но это для нас единственная дорога.
Все пятеро быстро шли по перевалу, удалясь от стоянки латников из шестой когорты. Из разговоров воинов было понятно, что где-то у Кабаньей Головы оставлен сильный пост, который должен отлавливать убийц смертоносцев, если они попробуют прорваться. Узнали они и о судьбе Пожирателей Гусениц. Пленных заставили хорошенько избить друг друга, а потом отправили вниз, к Повелителю.
На перевале не оказалось ни одного костра, что очень обрадовало Питти - на самом деле он прекрасно понимал, что теперь часовые будут настороже и еще раз так же легко пройти через несколько постов у них не получится. Быстрым шагом, подгоняя зевающего Дорни, спутники дошли до подъема к тропе, даже не замерзнув.
- Ты думаешь, никто из них не выжил? - вдруг спросила Элоиз, имея в виду латоргов и людей-оленей.
- Обязательно кто-то выжил, - успокоил ее шаман. - И уже сейчас, спеленутый, лежит перед Повелителем Армии. Не думай об этом. Но если хочешь, я могу спросить духов, только потом, когда будет для этого время. А теперь тише, мы пришли.
Некоторое время они просто стояли внизу, стараясь рассмотреть что-нибудь. Светлый от снега склон с темными пятнами нагретых солнцем камней казался совершенно необитаемым. Питти, взяв в зубы любимый нож, осторожно стал карабкаться, приказав остальным знаком подождать.
Привычно уже поморозив пальцы, он ловко забрался на самый верх, время от времени останавливась чтобы прислушаться. Нет, никого, никто не ждет его, сжимая меч - засаду выдало бы дыхание. Стараясь не скрипеть снегом, Питти выбрался на тропу. Ни единого звука, кроме посвистывания ветра в скалах. Шаман вдруг испугался, что позабыл отдать, как собирался, попугая Элоиз и повертел головой. Нет, плечи пусты, откуда же тогда беспокойство?.. И тут он услышал короткое звяканье. Далеко, может быть, у самой Кабаньей Головы. Странно, почему они решили ждать там, а не здесь, на склоне?
Решив отложить размышления на потом, он чуть крадучись, но быстро пошел по тропе. И тут же что-то обхватило его ногу, с силой дернув вверх. Питти вмиг оказался подвешен вниз головой, к счастью не разжав зубы. От неожиданности шаман задергался, и каждое его движение сопровождалось громким звоном. Сообразив, что угодил в самую обычную ловушку, Питти уже слышал крики часовых.
Перехватив нож в правую руку, он изогнулся и ухватился левой за веревку. Это оказалсь паутина, и даже липкая, но, к счастью, подмерзшая. Хоть в чем-то повезло, иначе бы ни за что не освободиться. Часовые уже бежали, их шаги гулко отдавались в стенах. Питти ожесточеннол заработал ножом, паутину разрезать не так уж и просто, если надо сделать это мгновенно. И все же ему удалось, он тяжело рухнул прямо на хребет, где-то рядом опять раздался звон. Как все просто! Ловушка, как на зверей, только еще проще. Морщась от боли перекатился на живот, увидел, что упал на высыпавшиеся из колчана стрелы. Придется оставить... Вот уже он, обрыв - успел.
Но нет. Выбежавший часовой прыгнул на Питти так, будто имел в запасе еще одну жизнь - растопырив в полете голые руки. Шаман откатился, заботливо подставив воину нож, но тот, наверное, и правда был храним духами: сталь звякнула о сталь, лезвие застряло в хитрой пряжке ремня. Еще не вполне оправившийся от падения шаман не мог ввязываться в драку, но не мог он и оставить нож. Это старое, верное оружие и без того не раз на него сердилось.
Латники выбегали один за другим, целясь в Питти из луков, замахиваясь мечами. Еще раз рванув к себе руку, человек-белка почувствовал, как воин еще и вцепился в нее. Мелькнуло улыбающееся лицо. Поймал! Питти едва не застонал от такого унизительного для себя отношения. Крепко схватив часового за длинные волосы, торчащие из-под сбившегося на бок шлема, он перевалился через край и утащил его вниз.
Они беспорядочно кувыркались по склону, но Питти все-таки ухитрялся разбираться, где верх, а где низ. У воина не было на это времени, он кричал, а замолчал только внизу, когда шаман крепко припечатал его своим телом к утоптанному снегу.
- Ты жив? - Эль и Клас подскочили с дрвух сторон, замахиваясь копьями.
- Жив, - прохрипел Питти, разбивший лицо о кирасу воина. - К ножу вот что-то прилипло... Отодрать не могу.
- Эрик! - закричали сверху. - Ты жив, Эрик?!
- А ведь тоже жив, - изумился Питти, отняв наконец оружие у упрямой пряжки. - Глаза открыл... Сейчас исправим.