Эмма забралась на водительское сиденье фургона, когда он приблизился, стремясь поскорее уехать.
- О'кей, - прошептал он. - Это должно сработать.
Она кивнула, но ничего не сказала. Причины ее молчания были двоякими. В первую очередь, она не хотела привлекать внимание кого-либо, бродящего поблизости, но, кроме того, у нее не было ничего, что она хотела бы сказать Карлу. По мере того, как шло утро, она молча все больше и больше злилась на его эгоистичные намерения. Она не только считала его дураком за то, что он даже подумал о возвращении в город, но и решила, что он слабый и безразличный ублюдок, так как бросил ее и Майкла. Трое - были безопасным числом: если бы один из них был ранен, то двое других могли бы помочь. Оставшись наедине с Майклом, она знала, что у них будут серьезные неприятности, если с кем-нибудь из них что-нибудь случится. И шансы Карла выжить самостоятельно в результате несчастного случая были близки к нулю. Уходя, он подвергал их всех риску.
- Что ты об этом думаешь? - прошептал Карл Майклу, возвращаясь к фургону.
Майкл даже не мог притвориться, что его не интересуют ни мотоцикл, ни Карл. Он хмыкнул в обиженном признании.
- Готова отправиться в путь? - спросил он, явно адресуя свой вопрос Эмме.
Она кивнула.
- Я готова.
- Я нашел "Лендровер", - продолжал он. - Ты заводи фургон, а я попробую завести его. Если он заведется - я уеду, если нет, приготовьтесь впустить меня обратно внутрь.
Она снова кивнула. В горле у нее пересохло, а сердце бешено заколотилось в груди. Она знала, что как только они запустят первый двигатель, их поглотят тела.
- Я поеду следом, - сказал Карл.
- Как скажешь, - пробормотал Майкл, возвращаясь к "Лендроверу".
Оказавшись внутри машины, Карл забрался на мотоцикл и стал ждать. Эмма посмотрела в сторону гаража и подождала, пока Майкл устроится поудобнее. Он поерзал на сиденье, вставил ключ в замок зажигания, а затем показал Эмме большой палец. Она завела фургон, и через пару секунд прибыли первые тела, со всех сторон устремившиеся к выжившим. Майкл завел "Лендровер", медленно переехал через высокий бордюр и выехал на дорогу. Карл завел мотоцикл, предприняв три попытки, прежде чем взревевший двигатель ожил после двух недель безделья. Оглушительный рев двигателя, казалось, привлек внимание каждого трупа на мили вокруг. Огромная толпа устремилась к месту происшествия так быстро, как только позволяли их гниющие ноги.
Когда тело за телом безжалостно сталкивалось с бортами "Лендровера", Майкл опустил ногу и проложил кровавую дорожку через жалких существ. Эмма сделала то же самое, следуя за ним по пятам, а затем Карл попытался двинуться вперед. Мотоцикл был мощным – гораздо сильнее, чем он ожидал, – и неожиданная сила застала его врасплох. На секунду он чуть не потерял контроль. Он остановился и взял себя в руки. Ближайший труп наклонился к нему, ухватившись за его куртку сзади скорее по счастливой случайности, чем по здравому смыслу. В ужасе Карл оторвал ноги от земли и ускорился прочь от развалин заброшенной, мертвой деревни, оставив тело позади, тянущееся за ним.
Проехав несколько миль, Карл обрел достаточно уверенности, чтобы попытаться использовать мотоцикл в полной мере. Он мчался вместе с фургоном и "Лендровером", обгоняя, а затем отступая, срезая между ними и прокладывая себе путь через обломки, тела и руины, которые лежали на его пути. К тому времени, когда они добрались до дороги, которая вела от главной дороги обратно к ферме Пенн, он почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы рвануться вперед. Он проехал по каменному мосту, отпер ворота и стал ждать Эмму и Майкла. В ту секунду, когда они оба проexaли и оказались в безопасности в пределах баррикады, он захлопнул тяжелые ворота и защелкнул восемь массивных висячих замков, которые они использовали для защиты. Рядом уже лежали тела – возможно, остатки вчерашней толпы. Закрывая ворота, он увидел, как двадцать или тридцать темных фигур появились из леса и, спотыкаясь, направились к дому, безнадежно следуя за мотоциклом, фургоном и "Лендровером". Хотя они все еще были неуклюжими и вялыми, они двигались с пугающей решимостью и разумом. Неделю назад они бродили бесцельно и без направления. Этим утром было ясно, что у этих существ была цель.