- Почему я не могу взять ее с собой? - взмолился он, все еще отказываясь принять горькую правду.
Майкл схватил его за руку, чтобы вытащить из дома, но он отпрянул и снова сумел вырваться. Чье-то тело протянуло руку и схватило Филипа за плечи. Другоe схватилo его за ногу. В ужасе он начал брыкаться и кричать.
- Уберите их от меня! - заорал он. - Пожалуйста, снимите их!
Майкл оторвал от себя тварей и вытолкал их обратно на улицу. Он поднял глаза и увидел, что около двадцати фигур окружили машину Эммы, и он мог видеть ее испуганное лицо, смотрящее на него через стекло. Он знал, что должен сделать выбор, и он должен был сделать его немедленно. Продолжать пытаться убедить Филипа уехать без матери или просто уехать без них обоих. Он оглянулся на жалкую оболочку мужчины, который стоял посреди его гостиной, хныча и всхлипывая.
Решение было принято.
Майкл выбежал в дверной проем, расталкивая тела в стороны, и остановился только для того, чтобы закрыть за собой дверь, надеясь дать Филипу хоть какой-то шанс. Он пробился сквозь оборванную толпу, забрался в "Лендровер" и завел двигатель. С того места, где он сидел, все, что он мог видеть, была масса гротескных, разлагающихся лиц, уставившихся на него. Он пару раз коротко нажал на клаксон и, когда Эмма сделала то же самое в ответ, нажал на акселератор и тронулся с места. Разлагающиеся тела почти не оказывали сопротивления.
Он смотрел в зеркало, пока не убедился, что Эмма следует за ним, а затем опустил ногу.
42.
Семь миль до фермы Пенн.
Лабиринт извилистых проселочных дорог, которые окружали ферму и соединяли ее с многочисленными деревнями и маленькими городками поблизости, сбивал с толку и дезориентировал. Майклу было трудно сосредоточиться, потому что он был занят другими мыслями. Правильно ли он поступил, оставив Филипа здесь, или ему следовало приложить больше усилий, чтобы утащить его из дома? Он знал, что бедная растерянная душа не бросила бы свою мертвую мать без гораздо большего убеждения, и он также знал, что у них не было такой роскоши, как время для споров. Когда дело дошло до этого, решение было довольно четким выбором между Эммой и Филипом. Он не мог вынести мысли о том, чтобы рисковать безопасностью Эммы даже на секунду, но в то же время он чувствовал себя виноватым, когда вспоминал жалкого, испуганного маленького человечка, которого он оставил дрожащим в одиночестве в застойной обстановке дома своей покойной матери.
Незадолго до этого на автостоянке, в те несколько драгоценных секунд, когда он стоял на открытом месте рядом с Эммой, он позволил себе почувствовать слабый проблеск оптимизма. На мгновение им показалось, что они были за много миль от тесного фермерского дома и блуждающих тел. Он чувствовал себя сильным и в безопасности, когда глубоко вдыхал холодный морской воздух. Но реальность вернулась с удвоенной силой. Теперь слишком распространенное чувство клаустрофобического отчаяния вернулось.
На дороге появился Т-образный перекресток. Это выглядело знакомо, и Майкл почувствовал, что они, наконец, движутся в правильном направлении. Затем указатель, который он видел раньше, вскоре за ним последовали ржавые обломки синего автомобиля "универсал", который, как он помнил, врезался в основание старого дуба. Без сомнения, они наконец-то вышли на дорогу, которая приведет их обратно на ферму.
Возвращаясь по той же дороге к ферме, но приближаясь к ней с противоположной стороны, Карл ехал обратно. Чувствуя онемение и слабость от нервов, каждый мускул в его теле болел от тяжелой и смертельной усталости, он взглянул вниз на управление мотоциклом. Он все еще ехал с бешеной скоростью, но не осмеливался сбавить скорость, так как стрелка на индикаторе уровня топлива опустилась до минимально возможного уровня. Он не планировал совершать две длительные поездки на одном и том же баке с бензином. Теперь бензина в баке оставалось совсем немного.
Заставляя себя продолжать ехать, он обогнул еще одно из блуждающих тел и еще больше увеличил скорость. Тело развернулось и схватилось за воздух, наполненный угарным газом там, где только что был мотоцикл.
Меньше чем за три мили до финиша нервозность Майкла возросла. Всякий раз, когда они уезжали, он чувствовал в глубине души постоянный и очень реальный страх, что с фермой что-то могло случиться. Если бы ворота или любая другая часть барьера рухнули, то их дом вполне мог быть окружен десятками безжалостных разлагающихся трупов. Хотя ехать было еще далеко, он инстинктивно начал искать поворот, который вел к дорожке, ведущей от дороги к дому. Это было где-то слева от них, но он знал, что будет трудно разглядеть под тем углом, под которым они будут приближаться.