пыль — шелест — горячий луч — тень птицы
Замелькали вагоны, тепло отдалилось, шелест стих, запах листвы ослаб, и она побрела по платформе с чувством, что сейчас листья хлынут из нее со спазмами, как горлом кровь. Она вернулась в опустевшую квартиру и распахнула окна. Комнату запрудила тополиная листва. Ветви царапали, хлестали по лицу. Пол выстлали толстые, лоснящиеся корни с комьями земли. Время ворвалось в дом скоростным экспрессом и протащило череду утр и вечеров. Дожди проливались над тополиным морем, листву штормило, а во время штиля в комнату заползали кучевые облака. В зарослях обосновались насекомые, на подоконнике грелись ящерицы с гранеными глазами и пестрыми, похожими на инкрустацию узорами на коже. Телефон не умолкал, словно дотошная и въедливая бормашина; пришлось его закопать, но он продолжал надсаживаться из-под земли, издавая протяжные, пробирающие до костей звуки. Однажды очередная ветка вломилась в комнату и пригвоздила обитательницу к стене, исцарапав и едва не раздавив. Бок кровоточил. Солнце обжигало кожу. Она стояла, сливаясь с зарослями, и разглядывала свои ладони, похожие на листья с прожилками; затем размазала зелень и землю полосами по лицу — получилось что-то вроде боевой окраски. Телефон устал или умер, вместо него гремел хор голосистых, раскормленных цикад. Когда позвонили в дверь, она не открыла, — не потому что не хотела, а просто не могла понять, откуда этот звук и как его прекратить. Она уже подумывала забросать источник шума землей и листьями, когда дверь вышибли; пришлось отступить в заросли. Тщетно пришедшие пытались выцарапать ее из чащи, затащить в свою реальность и как-то приспособить к той бессмыслице, которая казалась им «нормальной жизнью»; принудить говорить, есть, спать. Она молчала и куталась в листву. Умаявшись, непрошенные гости поговорили, поели и уснули. На рассвете она осторожно выбралась из укрытия. Запах листвы исчез. Ни запаха, ни шелеста. С чувством безмерного облегчения, с отрадной мыслью, что наваждение кончилось и листья утратили над нею власть, что она теперь нормальный, здравомыслящий человек, равнодушный к листьям на чужой спине, она стала собирать вещи, бесшумно шаря в зарослях и роясь в земле. В ванной она умылась и рассеянно тронула плечо; пальцы нащупали что-то жесткое и гладкое. Она повернулась к зеркалу спиной и с лёгким беспокойством увидела три аккуратных маленьких листочка. Несколько тягостных минут прошло в попытках от них избавиться, и стало ясно, что стряхнуть их не удастся, что листья проросли, а не прилипли. Она вспомнила о листьях у него на спине — что, если они тоже проросли, а не прилипли? — но отогнала эту вздорную мысль. Она с минуту постояла, глядя в зеркало, нащупала болезненный, уходящий под кожу стебель, резко потянула и извлекла росток. Из рваной раны хлынули
пыль — шелест — горячий луч — тень птицы
Переступая через спящих, она пробралась к выходу и выскользнула из квартиры. Сумку с вещами выбросила в мусорный контейнер и налегке пошла по предрассветной улице. Пахло листвой. Тополя взволнованно шелестели. Она ускорила шаг, потом побежала. Деревья смыкали кроны у нее над головой, швыряли листья ей в лицо, пытались преградить дорогу. Ветер устраивал смерчи в подворотнях и с электрическими фейерверками выкорчевывал фонарные столбы, гудели провода, асфальт разламывался под ногами, шел тектоническими трещинами, от стен домов откалывалась облицовочная плитка, лопались лобовые стекла встречных автомобилей, поочередно срабатывали сигнализации, машины орали дружно, будто разбуженные младенцы. Пока она бежала, на магистралях происходило страшное, в воздухе стояла пыль, и вышки ЛЭП ходили ходуном с хтоническим неистовством. Мост она преодолела одновременно с грохотавшим в первом ярусе товарняком и с разбегу спрыгнула на крышу последнего вагона. Поезд со вздохом облегчения вырвался на равнину и через несколько минут стал втягивать в тоннель громоздкое суставчатое тело. В последний раз полыхнуло солнце, поблекло, спряталось за облако, и вместе с ним исчезли
пыль — шелест — горячий луч — тень птицы
Август 2013
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.