— Разумеется.
— Я и сам в этом не сомневался, — сказал практикант. — Однако нет уверенности в том, что это происходило при сходных обстоятельствах… В пустыне из-за отсутствия женщин…
— Наверное… — произнес Членоед. — Возьмем, например, святого Симеона Столпника. Ведь это оно и есть! А этот столб, по-вашему, это что? Ведь святой всецело поглощен своим столбом. Подумайте! Это же очевидно! Ведь вы Фрейда изучали?
— Нет, — возразил практикант. — Это давно уже вышло из моды. Вы отстали от жизни. Ни один нормальный человек в это уже не верит.
— Это — с одной стороны. Но мы сейчас не об этом, мы о столбе, — сказал Членоед. — Нельзя отрицать, что существуют представления, существуют, как выражаются философы, переносы, комплексы и подавленные инстинкты, а также — как в вашем случае — онанизм.
— Конечно, сейчас вы опять скажете, что я кретин, — вздохнул практикант.
— Да нет же, — сказал Членоед. — Вы просто не очень умный человек, вот и все. Но в вашем случае это даже простительно.
Практикант уже прикрепил крылья к фюзеляжу и теперь с любовью устанавливал хвостовое оперение. Он замер на несколько секунд, чтобы обдумать только что услышанное.
— А вы… Вы-то как справляетесь? — спросил он.
— С чем?..
— Ну, сами знаете…
— Я что-то не понял, — сказал Членоед. — Вопрос поставлен настолько расплывчато, что его можно посчитать за бестактность.
— Я не хотел вас обидеть, — возразил практикант.
— Понимаю. Но вы никогда не упускаете возможности сунуть нос в чужие дела.
— Все же мне там было лучше, — сказал практикант.
— Мне тоже, — сказал Членоед.
— Здесь так тоскливо.
— Это пройдет. Это все из-за песка.
— Нет, не из-за песка. Мне не хватает медицинских сестер, практикантов, больных…
— И стульев тоже? — уточнил Членоед.
Практикант покачал головой, и горечь пятнами проступила на его лице.
— Вы будете всю жизнь попрекать меня этим стулом?
— Я только начал, — возразил Членоед. — И вообще, вы до старости не доживете: слишком много дурных привычек.
Практикант застыл в нерешительности, открыл рот, потом снова закрыл его, так и не сказав ни слова. Он опять углубился в цилиндр, стал копаться в моторе, и Членоед вдруг увидел, как он резко отдернул руку и уставился на нее, точно так же, как и тридцатью минутами ранее. На его ладони зияла огромная рваная рана. Практикант посмотрел на Членоеда. Плакать он не плакал, но был очень бледен, губы стали совсем зелеными.
— Он укусил меня… — пробормотал практикант.
— Что вы с ним еще сделали? — спросил Членоед.
— Я?.. Ничего… — прошептал практикант.
Он положил самолет на песок.
— Мне больно…
— Покажите.
Он протянул руку.
— Дайте мне ваш носовой платок, — сказал Членоед.
Практикант протянул омерзительный клочок материи, и Членоед кое-как обвязал ему руку, всячески выказывая при этом свое отвращение.
— Так лучше?
— Да, — кивнул практикант.
— Я сам его запущу, — сказал профессор.
Он схватил самолет и ловко запустил мотор.
— Держите меня за пояс!.. — Он старался перекричать шум мотора.
Практикант ухватился за него что было сил, а профессор повернул регулировочный винт. Пропеллер начал вращаться так быстро, что внешние края лопастей приобрели темно-красный оттенок. Практикант вцепился в трепещущего в мощном воздушном потоке Членоеда.
— Отпускаю! — заорал Членоед.
«Пинг-903» взвился в воздух, как ракета, и через несколько секунд исчез в вышине. Практикант, как завороженный, все держал профессора за талию, потом, разжав объятия, опустился на землю. Сидя, он еще всматривался пустым взором в то место, где в последний раз видел самолет. Членоед засопел.
— У меня рука болит, — сказал практикант.
Вокруг открытой раны образовались зеленоватые бугорки, а со дна раскаленного черно-красного кратера уже била струйка маленьких воздушных пузырьков.
— Постойте!.. — воскликнул Членоед. Он схватил практиканта за локоть. — Это надо подлечить!..
Практикант встал и, с трудом передвигая ноги, быстро заковылял по направлению к гостинице. Профессор поспешил за ним.
— А как же самолет? — спросил практикант.
— Кажется, с ним все в порядке, — сказал Членоед.
— А назад он вернется?
— Думаю, что да. Он так отрегулирован.
— Летит он очень быстро…
— Да.
— Как же его остановить?
— Не знаю… — сказал Членоед. — Об этом я как-то не подумал.