ь все переменилось, ругают, обливают грязью, то что было для меня свято. Конечно, я не могу согласиться со многими событиями, которые происходили в период культа личности, репрессиями, хотя лично меня это ни как не коснулось. Но вы посмотрите, что творится сейчас. Я объездил полмира, очень много повидал, но не понимаю и не принимаю того, что происходит сегодня. Люди утратили человеческие ценности - порядочность, доброту, сочувствие и конечно же, в первую очередь, совесть. Считают, что для достижения цели все средства хороши. А цель одна - деньги, жажда наживы и причем самыми дикими методами. А с экрана телевизора грязной лавиной несется насилие, жестокость, кровь, все, что прежде считалось пороком, теперь выпячивается наружу. Вы здесь в глубинке не видите того, что творится в Москве, других крупных городах. Я, после развала Союза, как то перестал вникать во все эти политические и экономические перемены, хотя и прежде не особенно интересовался, моя жена, по мере возможности, старалась оградить меня от этого, она была для меня всем - жена, друг, помощник, Ангел Хранитель. Поэтому после ее гибели я «выпал в осадок», как выразился мой сын. И только благодаря Григорию, я держусь на плаву. Я не имею в виду материальную сторону жизни, с этим у меня все в порядке, я ни в чем не нуждаюсь. Просто порой становиться страшно, что же будет дальше, куда мы летим, или вернее падаем? -Да, Иван Сергеевич, я с вами согласен. Вот вы сказали, что мы здесь в деревне не испытываем того, что твориться в городах. Но здесь другая беда - безработица и сплошное пьянство. Мужики спиваются, в полном смысле этого слова. Для них нет ни царя, ни Бога. Я на протяжении всего моего служения, как могу борюсь с этим страшным явлением, но без результатно. Они слушают мои наставления, каются, соглашаются со мной и тут же из церкви идут в магазин. Обленились в конец, трудиться не хотят, живут за счет жен, да стариков пенсионеров. А при желании можно было бы и работу найти, вон вокруг какое строительство ведется, богатые строятся, нужны рабочие руки. В городе одни проблемы, на селе другие, но беда она одна на всех. Ну что, мне наверное пора, спасибо вам большое за угощение, за общение. Получил огромное удовольствие от нашей беседы, надеюсь мы с вами еще о многом поговорим! Спокойной ночи! -Давайте я вас провожу, а то уже темно? -Нет, нет, спасибо, я отлично все вижу, да и идти тут всего ничего. До свиданья! Утром Шубников проснулся от стука в дверь. - Иван Сергеевич, вы дома? - раздался голос Антонины.- Заходите Тося, я здесь, - вышел из спальни Шубников, - доброе утро. -Я смотрю у вас гости были? -Да, приходил отец Арсений, поужинали с ним, выпили по рюмочке, поговорили, вот только со стола я убрать не успел, лег спать. -Ничего, сейчас я быстренько все приберу, вы не беспокойтесь. А то, что вы с батюшкой подружились, это хорошо, он очень добрый, интеллигентный человек, под стать вам. Тоже вдовый, матушка его померла лет семь назад. Шубников и отец Арсений действительно подружились, встречались они два три раза в неделю, у них всегда находилась общая тема для разговоров, за чашкой чая, а в скоромные дни, когда батюшка не постился, выпивали по рюмочке вина или водки. Как то разговор их коснулся личной жизни отца Арсения. -Андрей Викторович, помнится вы обещали рассказать мне, как вы пришли к Богу, не передумали? -Да нет, не передумал, только рассказ мой будет долгим, не знаю, хватит ли у вас терпения выслушать его. -На счет этого не беспокойтесь, торопиться нам некуда, так что я с удовольствием вас послушаю. Батюшка задумался, несколько минут сидел молча, а потом начал рассказывать. -Родился я в тридцать четвертом году в городе Балаково, дом наш стоял почти у самого берега матушки-Волги, я был единственный сын у родителей. Детство мое, самое светлое воспоминание, всей моей жизни. Отец служил боцманом на грузовой барже, мать была домохозяйкой. Началась война и отец ушел на фронт, больше я его никогда не видел, пропал без вести. Несмотря на тягости военного времени, мать отдала меня в школу и тот период, вплоть до конца войны, как то слился в моей памяти в какой то один серый ком. Запомнил день Победы, это было какое то безудержное всенародное ликование, незнакомые люди обнимали, целовали друг друга, крики, шум и рыдающая мать. Далее учеба, в пятьдесят третьем я закончил десять классов почти круглым отличником и поступил в Саратовский педагогический институт на филологическое отделение. Жил в общежитии на стипендию, был секретарем комсомольской организации нашего факультета. Жизнь была прекрасна. Встречался с девушкой, а на последнем курсе даже решил жениться. Но дорогу мне перешел другой парень и она предпочла его. Переживал я не долго, тем более, к тому времени, я уже закончил институт с красным дипломом и меня направили на работу в одну из школ Саратова преподавать русский язык и литературу в старших классах. Мне было двадцать три года. В девятом классе, где я был классным руководителем, было двадцать девочек и только восемь ребят. Все они, я имею в виду девочек, проявляли повышенный интерес к предмету, с удовольствием посещали литературный кружок, конечно, я догадывался, что их интересует не столько литература, сколько я. Среди них была одна скромная и очень симпатичная девушка, Варенька. Нельзя сказать, что я был влюблен в нее, но она мне нравилась. Жил я тогда на квартире, которую оплачивала школа. И вот однажды вечером я сидел дома за столом, проверяя домашние задания, и вдруг в дверь тихонько постучали и в комнату вошла Варя. -Добрый вечер Андрей Викторович, не удивляйтесь моему приходу, просто я больше не могла терпеть моих страданий, я люблю вас и мне не стыдно в этом признаться, я каждую минуту думаю только о вас и когда вас не вижу, мне кажется, что я умираю! Она еще много чего говорила, потом начала рыдать, я обнял ее, начал утешать и тут произошло то, что и должно было произойти - молодость, плотское желание возобладало над разумом. Вскоре она ушла. Ей было пятнадцать лет, мне почти двадцать четыре. После того вечера она приходила еще два раза. Все закончилось на третьем свидании. Мы лежали обнявшись в постели и вдруг дверь с грохотом отворилась и ворвалась ее мать с двумя женщинами. Обзывая нас самыми грязными словами, она за волосы, полуголую Вареньку выволокла из постели и потащила домой, выкрикивая угрозы и проклятия в мой адрес. На следующий день Варя в школу не явилась, зато явились два милиционера и прямо на уроке меня арестовали. Мать избила Вареньку до неузнаваемости, заставила ее написать заявление об изнасиловании и нанесение тяжких телесных повреждений и все это повесили на меня. Вскоре состоялся суд, мне дали восемь лет строго режима и отправили в колонию под Оренбургом. Сразу скажу, несмотря на все ужасы лагерной жизни, мне повезло. Начальник колонии, бывший фронтовик, был суровым, но справедливым. Ознакомившись с моим делом, он вызвал меня на беседу. Человеком он был, мягко говоря, малообразованным, прежде всего заставил меня рассказать как все было на самом деле, и я рассказал. -Конечно, факт совращения несовершеннолетней имеет место, хотя кто кого совратил, тоже вопрос без ответа. Я вот, что тебе скажу, парень ты видно не плохой, грамотный я сразу это приметил, хочу взять тебя к себе, вроде как писарем, будешь заниматься всей этой бумажной хренью, правильно излагать то, что я буду говорить, это будет твоя работа, но жить будешь в общем бараке. В стукачи я тебя не призываю, без тебя хватает, со старостой поговорю, объясню все доходчиво, чтобы никто тебя пальцем не тронул. Пока все, иди. Так началась моя лагерная жизнь. Вскоре я получил письмо от тетки, она сообщила, что мать не выдержав позора, умерла. Это было для меня страшным ударом, чувство вины в ее смерти придавило меня словно огромным камнем, мне хотелось умереть, я почти перестал спать, ел через силу и вот в момент страшного отчаяния, ко мне подошел человек, называли его «попом». Мы с ним разговорились, я рассказал ему о своем горе, он слушал меня внимательно