я стал ходить в Храм каждое воскресенье, к утренней службе. С каким благоговением я слушал молитвы, читаемые батюшкой, а когда пел церковный хор, сердце замирало! Потом со мной вместе стала ходить и Варенька. Как то после службы я подошел к батюшке и сказал, что мы с женой хотим причаститься, спросил, что для этого нужно. Он подробно мне все объяснил, сказал, что три дня надо поститься, молиться, вспоминая свои грехи, искренне сокрушаясь о содеянном, просить прощение у Бога и назначил день причастия. Когда во время покаяния я хотел рассказать о своих грехах, он меня остановил: - Сын мой, Господь знает все твои грехи, самое главное, чтобы ты о них помнил, чистосердечно и искренне раскаялся. Прощаются тебе грехи твои и Господь простит. Потом он попросил меня задержаться. По окончании обряда причащения он подошел ко мне. -Сынок, я приметил тебя давно, вижу как ты усердно молишься, расскажи мне, что тебя заставило прийти в церковь? -Батюшка, если у вас есть время выслушать меня, то я вам все расскажу. Он взял меня под руку и вывел во двор. Усевшись на скамью сказал: - Я слушаю тебя. И я все ему рассказал, коротко и без особых подробностей, но он все понял. -Да, не столь велико преступление, сколь велико наказание. Видно Господь послал тебе в поддержку того батюшку. Так ты говоришь он из Бора? Если представится возможность, съезди туда, узнай о нем, может помер, а может жив, наверняка найдутся люди, которые его не забыли, отплатишь добром за добро, там тебе все зачтется! - поднял он палец к небу. На следующей недели, я взял отгул на работе и на автобусе поехал в Бор. Через полтора часа на конечной остановке я вышел из автобуса. Был холодный ноябрьский день и площадь была почти пуста. Возле небольшого ларька стояли две старушки, одна торговала солеными огурцами, другая сушеными грибами, нанизанными на нитку. Подойдя к ним я спросил: -Здравствуйте, вы не подскажите, где у вас церковь? -Да вон, милок, видишь стоит автобус пятый номер, садись на него, доедешь до кладбища, там тебе и церковь. А остановка так и называется «Кладбищенская». Выйдя на остановке, я направился в церковь, подошел к женщине очищающей подсвечники. -Простите, вы не скажите, где я могу найти батюшку? -Батюшка сейчас отдыхает у себе дома. А зачем он вам? -Да я хотел узнать у него об одном человеке. А где его дом? -Как выйдете за ограду, с левой стороны домик, вот там он и живет. Подойдя к домику, я увидел за невысоким заборчиком молодого парня в рясе. Поздоровавшись с ним, спросил можно ли мне повидать батюшку. -А вы кто? -Я приехал из Горького, мне надо спросить его об одном человеке, возможно, он что то о нем знает. -Подождите, я сейчас пойду спрошу. Через несколько минут на крыльцо вышел сам батюшка, у меня подкосились ноги - пере до мной стоял Тимофей Иванович, он меня тоже сразу же узнал. - Господи, Андрюша, ты ли это, откуда ты, какими судьбами?! - Мы бросились навстречу друг другу, крепко обнялись и долго стояли, не в силах произнести ни слова. - Ну идем скорей в дом! Как же такое могло случиться? - причитал он, держа меня за руку. Не буду описывать подробности нашей встречи, скажу одно и он и я почли это за чудо. Мы очень долго сидели с ним, рассказывая о своей жизни, о том что произошло с нами за два с половиной года, после нашей разлуки, оба плакали, не стыдясь слез, вспоминая наше лагерное существование. Через год, после моего освобождения, его выпустили, полностью реабилитировали, восстановили все его права и направили на службу в тот же приход, откуда его забрали. Отсидел он не полных восемь лет, из десяти. В епархии встретили его с большими почестями, как мученика, пострадавшего за веру. После того, как я рассказал ему о своем житье-бытье, он спросил меня: -Сынок, ведь ты пришел к вере через такие страдания, и Господь тебе помог все это выдюжить, не хотел бы ты послужить Богу? -Да я бы с великой радостью, только кто ж меня возьмет с такой биографией. -Ну это не препятствие, ты по молодости оступился, но полностью расплатился и раскаялся. Если есть желание, то я могу тебя взять к себе пономарем, приживешься, то на следующий год можешь поступить в семинарию. У тебя же высшее образование, да и я тебя могу подготовить, давай Андрюшенька, решай, посоветуйся со своей супругой. -Батюшка, Тимофей Иванович, смутили вы мне душу, прямо не знаю что сказать. Конечно же я согласен и жена моя не будет возражать. Только где мы будем жить? -Да здесь же и будете жить, дом большой места всем хватит. И я не буду одинок, стар стал совсем, восьмой десяток на исходе. Обратно я летел, словно на крыльях, Варенька поначалу засомневалась, а потом согласилась. В течение недели мы завершили все необходимые дела и уехали в Бор. Первым делом отец Тимофей нас обвенчал, благословил на долгую счастливую жизнь и мы начали обживаться на новом месте. Вот так началось мое служение Богу. На следующий год, я без особого труда, поступил в Духовную семинарию, успешно закончил. Варенька, все это время, жила вместе с отцом Тимофеем, ухаживала за ним, он стал совсем старенький, с большим трудом проводил службу и ровно через две недели, после моего возвращения, помер. Ему было восемьдесят три года. На его место назначили меня и прослужил я там почти четырнадцать лет. Потом несколько лет служил в Смоленской епархии, а в девяносто третьем году перевели во Псков. Прослужив там немного, я был направлен в командировку сюда, в Пичугино, для обследования состояния вот этой самой церкви, на предмет восстановления. Мне здесь так понравилось, что я не сомневаясь подписал заключение, с рекомендацией на ее восстановление. Ну вот и все, остальное вы уже знаете. Я вас наверное утомил своим рассказом? -Андрей Викторович, вы меня потрясли своей исповедью, я просто восхищаюсь вами! Вы столько пережили и не озлобились, остались добрым, светлым человеком! Я хочу написать ваш портрет, вы согласны позировать? Прошу вас не отказывайтесь! -Ну что вы, Иван Сергеевич, ничего во мне такого нет, чтобы я удостоился чести быть изображенным на портрете! -Вы не можете об этом судить, потому что сами себя не видите, скажите вы согласны? -Ну если вы так хотите, то я не откажусь. -Еще я хотел спросить вас, от чего умерла ваша жена? -Сердце. Видимо оторвался тромб и она скончалась мгновенно. Я тяжело переживал ее кончину, думал уйду вслед за ней, потом посчитал, что видимо ее смерть была угодна Богу и мне как то стало легче. Она была, по истине, святой женщиной, беззаветно любила меня, со смирением, безропотно переносила все тяготы нашей многотрудной и скудной жизни. Очень горевала, что Бог не дал нам деток. - Помолчав он сказал: - Засиделись мы с вами Иван Сергеевич, пойду я, пожалуй. Спокойной ночи вам! - и он ушел. Иван Сергеевич еще долго сидел, осмысливая рассказ отца Арсения. Незаметно прошел месяц, наступил июль. Как то вечером позвонил Григорий Петрович, спросил как здоровье, настроение, не собирается ли Шубников назад, в Москву. -Да нет, Гриша, пока не собираюсь, погода отличная и настроение нормальное. Я тут познакомился с одним замечательным человеком, местным священником отцом Арсением. Удивительная личность, с потрясающей биографией! Хочу написать его портрет. Ты знаком с ним? -Слышал о нем, но не встречались. -При случае обязательно познакомься. Как дела у тебя, что нового? -У меня все отлично, на днях уезжаю на две недели в Прагу, так что ты меня не теряй. Ладно, творческого успеха тебе, рад, что у тебя все хорошо, обнимаю, пока! Прошло два дня, после того вечера, когда отец Арсений рассказал ему о себе. Был четверг, Иван Сергеевич прождал его весь вечер, но он почему то не пришел. Обеспокоенный Шубников утром, минуя церковь, отправился к нему домой. На пороге его встретила Раиса Павловна. -Здравствуйте, а где отец Арсений? -Батюшка дома, он что то прихворнул. Да вы заходите в дом. Шубников прошел в комнату, Андрей Викторович лежал на диване и читал книгу. -Здравствуйте, дорогой мой, что с вами случилось, что за хворь на вас напала? -Здравствуйте, Иван Сергеевич, садитесь пожалуйста. Ничего страшного, просто слегка прихватило сердце, но уже все нормально. -Как нормально, откуда вы знаете, ведь с сердцем шутить