— Ты не представился, — произнёс Глют, не прекращая творить огненные заклинания, будто дёргал затвор, проверяя, верно ли собран автомат.
— Можешь звать меня Колом.
— Прямо вот так? Без «мейстер», «сэр» или на худой конец «мсье»?
— Да, без официоза. Но, если желаешь, можешь добавлять «милорд» в начале и в конце обращения. Лишь бы тебе было удобно.
— Спасибо, обойдусь, Кол. Куда мы направляемся?
— Заберём двоих наших товарищей тут неподалёку, а дальше — куда укажешь. Ты ведь укажешь, правда?
— Не волнуйся, я выполню условия сделки. Хочешь больше колдунов в свою банду — будь по-твоему.
— Колдунов? Как грубо. Меня интересуют персоны с нетривиальными способностями. Ну, знаешь, с такими, которые могут превращать плохих людей в хороших, а неприступные крепости в руины.
— Понимаю. Цель?
— Больше хороших людей, меньше неприступных крепостей.
— А ты не любитель растекаться мыслию по древу. Мне нравится. Кто дал на меня наводку?
— Один хороший человек.
— Он мёртв?
— Нет, он из того редкого исключения, что даже будучи живым неплох.
— Да, таких мало.
— Сколько непризнанных дарований твоими стараниями могут пополнить мою банду?
— Ну… Если считать прямо по головам — пять.
— А есть ещё варианты?
Глют молча помялся, сообразив, наверное, что сморозил чушь.
— Будут мысли, где их искать? — продолжил я.
— Разумеется.
— Они настолько предсказуемы?
— Для меня — да. Для остальных — нет. Иначе мы не обсуждали бы их присоединение. Ведь сложно присоединить пепел.
— С кого начнём?
— С Барни. Его берлога ближе всего.
— Что за Барни? Расскажи о нём.
— Хороший парень, тебе понравится.
— Я не так чтобы большой ценитель парней. Конечно, из любого правила есть исключения, но сейчас меня интересуют другие его таланты. Давай поподробнее.
— Ну, Барни — это Барни. Здоровенный детина, много жрёт, мало говорит. Тупой, как наковальня, но это ему только на пользу.
— Почему?
— Если бы не тупость, Барни давно бы направил свои таланты в более доходное русло, нежели земледелие. А это для неопытного юнца верная дорога на костёр. Но Малыш Барни не из таких. Лет до восемнадцати он исправно таскал плуг и валил деревья в своей деревне. Вероятно, так продолжалось бы и дальше, но однажды судьба занесла в его края важного церковника. Карета увязла на раскисшей дороге, и вся многочисленная свита не могла её вытащить. На помощь согнали деревенских, ну и Барни в числе прочих. Парень — святая простота — недолго думая, взял ту карету за оглобли, да и протащил с десяток метров по дороге вместе с перепуганными упирающимися лошадьми. Церковнику такой поворот событий показался подозрительным. Он велел своей свите обездвижить Барни, с тем чтобы забрать того с собой и по прибытии тщательно изучить на предмет порчи Тьмой. Барни подобный расклад не понравился, и он голыми руками буквально порвал в клочья с дюжину сраных святош. А потом дал дёру. Я нашёл его страшно отощавшим и перепуганным. Пришлось долго завоёвывать доверие этого большого ребёнка. Но оно того стоило. В руках Малыша Барни сосредоточена чудовищная сила. А энергия душ повышает её кратно. Ты можешь шинковать людей мечом, я прожариваю их до хрустящей корочки, но ни один из нас не справится с крепкой запертой дверью или банальными оковами. Барни справится.
— Что ж, звучит неплохо. Насколько он управляем?
— Он послушный мальчик, если не применять к нему физическую силу. Это его бесит. Кстати, извини за капитана. Не хочу, чтобы ты решил, будто я какой-то психопат, не контролирующий свои порывы. Жубер сдал бы нас при первом удобном случае. Он же прожжённый вояка, такие могут мухлевать, подворовывать, но предавать — никогда.
— Вообще-то мой любезный оруженосец, — небрежно указал я на понурого Волдо, — сторговался с ним на тридцать душ за твою свободу, но я сделал поспешные выводы, и события устремились по несколько иному руслу. Так что, думаю, ты переоценил капитана. Принципиальности в нём было меньше, чем сострадания в моём сердце.